Тошкины рассказы

 

или История маленькой девочки из Леднёво, деревни, которой больше нет на карте

 

(на чтение потребуется 1 час 50 минут)

 

 

 

 

Леднёвские мужики с тревогой рассматривали метку. Вода прибыла ещё на полметра.

– Сегодня дежурят Митяй и Иван, – распорядился бригадир. – А ближе к полуночи я подойду.

– Да ты прошлую ночь не спал, – всполошилась Секлитинья, тёща бригадира. – А на тебе всё отделение! Коров надо с утра на крышу загонять.

Секлитинья знала всё и, как тихо подозревал народ, командовала в семье. Но поскольку баба она была умная, обладала организаторскими способностями, ей такие вольности сходили с рук.

Утром бригадир издал указ: женщин и детей перевести в клуб, с собой взять двухдневный запас продуктов и самые необходимые вещи.

С детьми и баулами люди потянулись в гору, на которой располагался местный очаг культуры. Обустраивались и в актовом зале, и в библиотеке. Тошкина мать застелила две скамейки шубами, сверху накинула лоскутное одеяло. Попросив соседку присмотреть за Тошкой, отправилась за другими вещами.

– Не балуй, – строго наказала дочке. – Лучше с корневскими ребятишками поиграй.

Вечером, сидя на лавке, Тошка ела горячую картошку. Мать тем временем в полголоса рассказывала женщинам, что вода на Енисее поднялась ещё на полметра. Из обрывков разговоров Тошка поняла, что взрослые ждут вертолёт, на котором отправят в Кривляк стариков и детей, сами же будут перегонять на крышу коровника скот.

– Марья, – попросила соседку Настя, – ты за моей присмотри, пожалуйста. Не смогу я полететь с вами, у меня Зорька вот-вот отелится.

Тошке стало страшно.

– Я с тобой! – заревела она во весь голос. – Я на крышу, к Зорьке, хочу-у!

– Тише, ребятишек разбудишь. А в Кривляке тебя Витя встретит, – шёпотом уговаривала дочку Анастасия. – Ты же соскучилась по братику. И я скоро прилечу. А сейчас спи, милая, спи.

Не успела Тошка закрыть глаза, как мама начала её будить. Тошка отбивалась как могла, но её обули, подхватили и куда-то понесли. Девочка снова провалилась в сон. Проснулась оттого, что кто-то её щекотал.

– Вставай, засоня, – теребил брат. – В столовку пойдем.

– Витя, – потянулась девочка к брату. –Ты на каникулы приехал?

– Это ты ко мне приехала, – рассмеялся Витя. – Эх, Тошка, всё проспала. Ты хоть помнишь, как в вертолёте летела?

Поняв, что сестра вот-вот расплачется, заторопил:

– Вставай, вставай! Пойдём, я тебя с ребятами познакомлю.

К тому времени как вертолет доставил из Леднёво доярок, Тошка уже перезнакомилась с половиной интерната и даже стала первой помощницей поварихи Сократовны, которая за ударный труд на кухне наградила её банкой персикового компота.

Вечером Тошка запросилась домой.

– Потерпи, солнышко, – уговаривала мама. – Домой сейчас нельзя, там всё затопило. Завтра авиация прибудет, затор взорвут – тогда и домой отправимся.

Сидя у матери на коленях, Тошка смотрела в иллюминатор. По реке плыли льдины и льдинки. Одна ей напомнила соседского кота Тимофея: такая же белая и нахальная, наехала и растолкала маленькие льдинки, как будто места ей в реке мало. Мама как-то говорила, что Енисей здесь широкий, четыре километра до Кривляка будет. Что такое метр, Тошка знала. Это расстояние от кровати до этажерки. А километр, как объяснил брат, – много-много таких метров. Тошка не успела пожалеть маленькие льдинки, как Енисей остался позади. Внизу замелькали игрушечные домики. Леднёво Тошка не узнала. Как будто разбушевавшийся великан прошёлся по их деревне. Окна выбиты, кругом все перемешано: льдины, бревна, мебель, дрова. Посреди улицы стояла ванна. На школьном заборе повисла синяя детская кроватка. У соседей снесло стайку. Вдоль луж, которых было кругом великое множество, суетливо кружили вороны, явно что-то высматривая.

В свой дом заходили не без опаски. И правильно сделали. Откуда-то сверху на них чуть не свалился велосипед. Пока мать снимала с чердака вещи, Тошка с Витькой расставляли книги на этажерке, перемывали чашки, чугунки.

– Тошка, ты что-нибудь слышишь? – вдруг спросил брат. – У нас в подполье как будто вода плещется.

– Плещется, говоришь, – мать устало опустилась на колени и потянула на себя крышку люка.

В чёрноте проёма заплясал весёлый огонёк – отражение керосиновой лампы. Три пары глаз – одна с тоской, а две с радостным изумлением – разглядывали подполье, наполненное на две трети водой.

– Хорошо, картошку догадались вытащить, – вздохнула мать. – Теперь жди, пока вода сойдёт. Всё лето сушить придётся. Ну да ладно, давайте, дети, ужинать да спать ложиться.

Мать потянулась за крышкой люка, и в ту же минуту раздался Тошкин крик:

– Рыба!

– Вот те на, – растерялась мать. – Не подполье у нас теперь, а какой-то аквариум.

Утром следующего дня Тошка выпросилась у матери погулять, обещав, что даже близко не подойдёт к Енисею. Слово своё она держала до той поры, пока не увидела на прибрежной льдине скачущую ворону. «У неё, наверное, ножка болит», – решила девочка.

– Дети должны спасать животных, – твердила Тошка, карабкаясь по льдине. Солнце поработало на славу и лед был ноздревато-рыхлый, вполне подходящий для восхода на вершину.

– Это же Настина дочка, – ахнула продавщица Дора, вышедшая из магазина покурить. – Её же сейчас унесёт!

Подхватив полы халата, грузная Дора засеменила вниз к реке. На ходу определила, что в её распоряжении не более трёх минут. Ровно столько понадобится той ледяной армаде, которая двигалась по Енисею в их направлении. Цепляя всё, застрявшее на берегу, она неумолимо приближалась к Тошкиной льдине.

По побагровевшим щекам Доры бежали злые слёзы.

– Если река не унесёт мерзавку, сама прибью, – бормотала она на ходу.

К Тошкиной льдине Дора и армада добрались почти одновременно.

– Тошка, прыгай! Я тебя поймаю! – прохрипела Дора. Тошка с недоумением взглянула на мать своей подружки Тины и снова потянулась к вороне, которая явно не стремилась быть спасённой.

– Тошка-а!!! – заорала женщина.

Сильный удар сотряс ледяную глыбу. Тошка кубарем покатилась вниз, прямо в объятия Доры. Возмущённо каркнув, ворона взмыла. Льдина, проскрежетав по гальке, развернулась, а затем соскользнула в воду, примкнув к голубым собратьям. Только сейчас обнаружила Дора, что армада, увлёкшая за собой Тошкину льдину, ярко-голубого цвета.

– Ты смотри, Ангара пошла, а я и не заметила.

Прижимая к себе перепуганную Тошку, Дора стала подниматься по склону.