Горький мёд лихолетий, или Поколение void

(на чтение потребуется 1 час 15 минут)

 

 

 

Николай окончил исторический факультет университета, когда троянский конь перестройки уже исполнил свою разрушительную миссию – через год после развала СССР. Люди старшего поколения чувствовали опасность происходящего в стране не столько в силу глубоко въевшейся в сознание совковости, сколько интуитивно, руководствуясь простым житейским опытом, в то время как молодёжь, оболваненная демагогией о псевдосвободах, с головой бросалась в рыночный омут, не умея плавать в его мутных водах и не задумываясь о последствиях.

Кому-то удавалось вписаться в новую реальность, оказавшись в нужном месте в нужное время, кто-то открывал в себе ставшие внезапно востребованными таланты, большинство же суетилось вслепую, на авось. К числу этого неустроенного, но активно ищущего большинства принадлежал и Кондрашов, чьё положение осложнялось двумя обстоятельствами: бесполезным дипломом историка и отсутствием в своём окружении сильных мира сего, способных обеспечить молодому человеку достойные стартовые позиции. Из всего курса лишь несколько человек пошли работать по специальности – школьными учителями и сотрудниками архивов; остальным пришлось штурмовать стихийные университеты выживания в новой, кастрированной стране, где царил хаос не только на улицах, но и в головах. Бабушка Николая не дожила до лихих времён, скончавшись в восемьдесят девятом. Женился Кондрашов на последнем курсе и довольно поспешно, чем удивил не только родителей, но и многих друзей. Кстати сказать, родители остались в Казахстане и после выхода отца на пенсию: слишком много в те годы произошло глобальных катаклизмов, чтобы кардинально менять свою жизнь в зрелом возрасте.

 

Небольшой дождик слегка сбил июльский зной, вполне традиционный для самого летнего месяца. Уже вторую неделю Коля бродил по городу с газетой объявлений в руках, в которой крестами отмечал вакансии либо уже закрытые, либо не приемлемые для вчерашнего студента, начинающего жизнь с чистого листа. Он зашёл в свою комнату, в очередной раз швырнул диплом на этажерку, заваленную учебниками по истории, и раздражённо начал переодеваться в рабочую одежду.

– Есть будешь? – недовольно спросила жена.

– Потом поем, – ответил Николай и понуро вышел из квартиры.

По вечерам Кондрашов подрабатывал у метро, разгружая небольшой «москвич-каблук» с пивом, предназначенным для продажи прямо на улице. Он подрабатывал, ещё будучи студентом. Тогда этих денег вместе со стипендией и родительскими переводами худо-бедно хватало, но теперь он с каждым днём всё больше и больше ощущал свою ущербность.

«И стоило пять лет корячиться в универе, чтобы после окончания зарабатывать копейки, таская ящики с пивом?» – съедал он себя мыслями, выгружая на тротуар очередной ящик.

– Давай быстрее, слышь, студент! – с кавказским акцентом торопил Азад, водитель «каблука» и «человек в теме», как называли тех, кто был из числа организаторов уличного бизнеса.

Один из ящиков оказался треснутым, и в момент, когда Кондрашов уже собирался его поставить на асфальт, он развалился на две части. Звон битого стекла привлёк внимание прохожих и ввёл в ступор стоящих рядом продавцов. В нос ударил противный запах пива.

– Коля, бля, ты чего?! – заорал Азад. – У себя дома посуду будешь бить!

– Да ящик... – попытался оправдаться Кондрашов, но хозяин перебил его:

– Что ящик? Какой ящик? Ты товар испортил. Вот – две, три, даже четыре бутылки! Колян, твою мать!

– Я отработаю, – сквозь стиснутые от злости и обиды зубы процедил Кондрашов и взялся за следующий ящик.

 

Спустя два дня в коммуналке, где обитал Николай с женой, раздался телефонный звонок. Соседка – интеллигентная старушка, живущая в этой квартире с незапамятных времён, – постучала в дверь к Кондрашовым:

– Коленька, голубчик, вас к телефону. Какой-то молодой человек, вежливый, с приятным голосом. Впрочем, когда-то я уже имела честь с ним беседовать.

Николай не спеша прошёл по коридору к тумбочке, на которой стоял старый телефонный аппарат, перемотанный синей изолентой.

– Привет, Коля. Это я, – услышал он в трубке знакомый голос.

– Здорово, Йося. Давненько не созванивались.

Иосиф Росман поступил в Военмех в том же году, что и Николай в университет, но окончил вуз на два года раньше. Кондрашова, как и большинство студентов того времени, после первого курса призвали в армию, а Йосю эта участь миновала по причине не слишком крепкого здоровья. И если в первый год студенческой жизни друзья общались довольно часто, то после демобилизации Николая встречи стали эпизодическими. Окончив Военмех, Иосиф попал в какой-то закрытый институт, где и начал свою трудовую деятельность.

– Да, давненько, – ответил Росман. – Ты сам-то как, устроился на работу?

– Да какой там! – вспылил Кондрашов. – Не больно-то мы нужны, да ещё с таким дипломом. Про него лучше вообще никому не говорить.

– Это точно. А я ведь тоже теперь безработный – уволился. Третий месяц зарплату не платят. Слушай, Коль, у меня мысли разные есть по поводу работы. Может, пересечёмся, поговорим?

– Конечно! – радостно воскликнул Николай, готовый схватиться за любую соломинку. – Так ты ко мне заходи. У меня только Ленка дома, так что мешать никто не будет.

 

К приходу гостя приготовили чай с недорогим печеньем и бутылку сухого вина: увы, но пышной встречи школьный друг позволить себе определённо не мог.

«Хорошо, что пока ещё Ленка не забеременела, а то тогда бы совсем труба – прямо хоть вешайся!» – размышлял молодой глава семьи, расставляя на столе чашки и фужеры.

Выпив вина и обсудив проблемы, общие для всех выпускников непростого периода, Йося перешёл непосредственно к делу:

– Так вот, Коля, я тут прикинул, что к чему, – Росман достал из кармана смятые листки тетрадной бумаги, – посчитал, и вот что получается. Если нам с тобой организовать своё дело, можно очень даже неплохо подняться.

– Йось, – перебил друга Николай, – ну какое дело? Я не торгаш, ты тоже. Для всяких там дел бабки нужны…

– Я знаю. Ты послушай, денег много не надо – только на первое время – ну, там, на регистрацию фирмы и аренду офиса, но это можно одолжить, и я, в принципе, знаю, у кого. Теперь дальше, – Иосиф аккуратно разложил на столе листочки и продолжил: – Есть много вариантов. Ну, например, вот я прошёлся по ларькам и магазинам, выяснил, кто какой товар и сколько возьмёт на реализацию, а какой – сразу и за наличные. Вот опять же цены. А тут, – Йося ткнул пальцем в бумажку, – оптовые поставщики и фабрики в пределах города и области, где этот товар можно взять за меньшие деньги и, что самое главное – под реализацию! А если подмазать директоров по сбыту, то вообще за сущие копейки! Понимаешь?

– Да пока как-то не особо, – признался Николай со вздохом.

– А это значит, Колюня, что денег вкладывать и не придётся, – с улыбкой поведал Иосиф. – Только накладные расходы. Здесь взяли, там продали, зато прибыль – вся наша! Ну, налоги и прочее – это ерунда, мелочь. А потом, – Росман увлёкся, его глаза загорелись и зажгли своим азартом собеседника, – потом ещё можно купить оптом стиральный порошок в мешках – я знаю где, заказать в типографии цветные фирменные коробки и расфасовать. Прибыль будет пятьсот процентов! Я посчитал.

– А так разве можно? – Кондрашов изумлённо посмотрел на друга.

– Сейчас, Коленька, всё можно. Всё, за что бабки платят! – и, выдержав паузу, заглянул собеседнику в глаза: – Так ты как?

Николай, немного растерявшийся от количества цифр и коммерческих схем, чуть подумал и ответил:

– Я, Йося, – за, потому как положение моё бедственное и перспективы унылые.

– Ну и отлично! – воодушевился Росман, – только… – Иосиф замялся, – руководитель из меня – никакой. Не потяну я представительские функции. Будешь директором?

Кондрашов опустошил фужер и, скривив от кислого вина физиономию, кивнул головой:

– Директором так директором. Хоть президентом всея Руси!

 

Бизнес неспешно, но закрутился. Йося просчитывал варианты купли-продажи и вёл бухгалтерию, Николай оказался хорошим переговорщиком и ответственным руководителем, его жена Лена помогала печатать документы и коммерческие предложения сначала на старенькой печатной машинке, а позже на простеньком, но фантастическом по тем временам компьютере. В фирме стала появляться первая наличность, и друзья купили сейф – тяжёлый, советский – у школьного завхоза за смешные деньги.

Однажды во второй половине дня на пороге офиса появились молодые ребята с короткими стрижками в кожаных куртках, спортивных штанах и кроссовках. Они зашли без приглашения и вели себя довольно раскованно, хотя и не слишком вызывающе. Кондрашов был готов к такому обороту событий, понимая, что рано или поздно, с новыми робин гудами придётся договариваться. Среди незваных гостей выделялся один – высокий фигуристый малый, которого его же товарищи называли то Костяном, то Жуком. Парень скинул кожаную куртку, под которой не было ничего, кроме белой майки, и как бы непроизвольно заиграл своими мускулами.

– Не трогай, Шуруп, – сделал качок замечание своему товарищу, проявлявшему чрезмерное любопытство к офисному имуществу, – не дома. Так кто тут у вас будет за главного?

– За главного буду я, – сдержанно ответил Кондрашов и, собравшись с духом, задал вопрос, который давно готовил на подобный случай: – А вы, ребята, чьи будете?

– Вот это я понимаю – деловой подход, – с обаятельной улыбкой отреагировал качок. – Мы от Нестора, надеюсь, слышал про такого?

Эта кличка была хорошо знакома в среде коммерсантов. Аркадий Нестеров – в прошлом успешный спортсмен, а ныне тренер; под ним работали многие фирмы и не только в их районе.

 

Но ожидания Кондрашова на жёсткий мужской разговор не оправдались. Костя Жуков доброжелательно поздоровался со всеми присутствующими и, извинившись за внезапное вторжение, без всяких ужасов объяснил, почему сотрудничество с ним будет взаимовыгодным:

– Да вы поймите, ребята, не мы бы пришли, так другие. А отморозков-беспредельщиков сейчас пруд пруди. Мы же не дань собирать приехали. Мы вам сотрудничество предлагаем: защиту, силовую поддержку, денег на интересные темы подкинем, ну и, если что по вашему профилю у нас появится, тоже вам предложим. Само собой, речь идёт о деловом партнёрстве, мы же не благотворительный фонд, но ведь это в духе времени. Так что всё по чесноку!

Жук отхлебнул приготовленного Леной чаю и, сменив тему, продолжил уже совсем по-дружески:

– Вот ты, Коля, только что после вуза?

Николай кивнул.

– Так я тоже в прошлом году окончил – Лесгафта. Хотел на тренерскую работу пойти, да обломался. Спортивные школы почти не финансируют. Сплошной развал. Был вариант учителем физкультуры, да это же издевательство для мастера спорта.

Такая откровенность и дружеский тон подкупили начинающих бизнесменов, а главное, что никаких требований на этой встрече даже не прозвучало.

– Ну вы тут сами между собой покумекайте, а потом мне дайте знать, – резюмировал Жук и написал на листочке свой телефонный номер.

– Надо же, какие ребята симпатичные... И почему только их бандитами называют? Непонятно,– высказала своё мнение Лена, когда гости удалились.

Предложение Жука было принято на следующей встрече практически без обсуждения. Работа с переменным успехом продолжилась и уже через пару месяцев фирма «Рос-Кон» приобрела подержанный «жигуль» четвёрку и водительские права на имя Кондрашова.

– А интересное всё-таки сейчас время, – восхищался Йося. – Всё можно купить! Ещё лет пять назад такое даже представить было невозможно.

Жук регулярно наведывался в офис для получения очередного платежа, как правило, в один и тот же день каждого месяца. Лена заваривала для гостя импортный чай или кофе, и пока Йося или Николай пересчитывали сумму, развлекала спортсмена весёлой болтовнёй в подсобке – Костя Жуков был парнем общительным, с большим запасом анекдотов и забавных историй. Вот только обещанные на первой встрече совместные бизнес-проекты так и подвисли на уровне разговоров за чаем.