HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Виктор Сбитнев

Грибной директор

Обсудить

Повесть

 

Купить в журнале за декабрь 2016 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за декабрь 2016 года

 

На чтение потребуется 3 часа | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf
Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 15.01.2017
Оглавление

2. Глава первая
3. Глава вторая
4. Глава третья

Глава вторая


 

 

 

Первые хлопоты

 

 

Как бы ни была хороша мадера, в головах у обоих поутру изрядно шумело, ибо на радостях от долгожданной встречи не удержались, и за первой бутылкой последовала вторая, а потом и третья. Помучавшись с полчаса, Витька в конце концов, выругавшись по-русски, достал жбан медовухи, свиную ногу, прокопчённую над банной печкой, и кадку мочёных яблок.

– Давай сразу по «сталинскому» хлобыстнем, – предложил он с убеждённостью сельского фельдшера и поставил на стол гранёные с каймой стаканы. Хлобыстнули, мигрень немного отступила. Приняли ещё по одному, предусмотрительно закупорили жбан и стали собираться на волю (так в Меже звали улицу и вообще придомовое пространство).

– «На свете счастья нет, а есть покой и воля!», – процитировал Витька свои любимые пушкинские строчки, вальяжно распахивая калитку палисадника.

– Воля – это по-нашему, по-русски, – согласился с Пушкиным Алексей. – А вот по части покоя я нынче больше с Блоком согласен, потому что «покой нам только снится». Иначе никакого грибного цеха нам не одолеть.

Тут к ним из-под крыльца юркнула небольшая собачонка и стала преданно тереться о хозяйские ноги, оставляя на Витькиных брюках клочья рыжей свалявшейся шерсти.

– Линяет, однако, – проговорил участливо боготворивший всё живое Алексей. – Только вот отчего такую маленькую завёл? Живёшь-то, однако, на отшибе. Тебе бы тут овчара величиною с телёнка. Хрен кто сунется.

– Да и так никто не сунется! – убеждённо отмахнулся Витька. – Крупная собака – большая ответственность. На цепи я держать не могу, не так воспитан. А вдруг загрызёт кого – например, ребёнка. Тут тюрьмой, брат, пахнет. И еды ей надо не меньше, чем телёнку. И всё больше мяса. А Тузик мой своё дело туго знает: всегда просигналит, если кто поблизости шастает. А мне больше и не надо. Кто оповещён – тот вооружён. И ест он абсолютно всё, что остаётся от стола: хлеб, кашу, остатки супа. Когда по саду с ним бродим, он даже вишню из моих рук сметает. Ей богу! – На Витькином лице светилась явная гордость за свою скромную собачонку.

– Ну, тебе виднее, – не стал спорить Алексей. – Просто у нас в Усольске в частном секторе тоже что ни дом – то конура с овчаркой или каким-нибудь волкодавом. Не собаки, а, право, монстры!

– Город есть город, – проговорил задумчиво Витька. – Там разного народу хватает. Может, потому и на собак совсем другая мода. Хотя и у нас в Меже иные держат овчаров. Громов вон, учитель труда, какую-то мастину или мастина, что ли, завёл. Не собака, а сущая тигра! Говорит, заплатил за неё, как за мотоцикл. А мне вот такая и даром не нужна. У меня всё тихо-мирно, вся скотина друг дружку уважает… А такая зверюга сразу всю, блин, гармонию нарушит!

Алесей шёл по желтеющему лугу и согласно кивал, изредка почёсывая у благодарного Тузика за ушами.

– Ну, что, Лёш, давай место для твоего завода подбирать, – весело предложил Витька. – А уж потом в сельсовет сходим, для проформы заявку напишем. А то мало ли что! Знаешь, хоть это поле никогда и не пахали, поскольку здесь когда-то дома стояли, но построй ты на этой земле что-нибудь, сразу же начнут качать права, что она де принадлежит государству или колхозу, или какому-нибудь несуществующему товариществу. Я это, Лёша, уже проходил. А о причине я тебе уже говорил: боязнь всего нового, непривычного, непонятного. Вот что такое пьянство и лень, у нас прекрасно понимают, а частный заводик – это нечто из области фантастики или, что ещё хуже, – из проклятого прошлого.

– Вот это место мне нравится, – сказал Алексей, притормозив возле одинокой берёзы. – Тут и выравнивать грунт практически не надо. Луг ровный как стол! Вкопаем небольшой фундамент, и пошло-поехало. Я на первых порах даже пола настилать не стану. Делаем каркас из бруса, обшиваем его доской. Пару окошек сделаю, слева котёл для варки, справа – для маринования. Ну и полки вдоль стен для разной мелочи, для тех же банок, крышек, специй, соли, сахара, уксуса.

– Ну что? Деньги-то снял? – хитро глянул на друга Витька.

– А то, стал бы я тут воздух сотрясать, – с шутливым упрёком проговорил Алексей. – Что-то наличными, что-то переводами.

– Видишь, с наличными можно в неприятности вляпаться. – размышлял вслух Витька. – Старайся уговорить на безнал, чтоб всё по-честному, через государственные трубы. А то стукнет кто-нибудь в милицию, прокуратуру или ещё куда. Здесь, понимаешь, большие суммы созерцать не привыкли… Зависть, одним словом, а она хуже воровства. С другой стороны, пилорама колхозная, то есть в кооперативной собственности. Вот они, вполне возможно, потребуют наличными. Ну, пошли, там увидим.

И друзья, набравшись решимости, зашагали в Межу, забыв и про Витькин мотоцикл, и о настырном Тузике, который, привязавшись однажды, теперь не отставал от них ни на шаг.

 

Сельсовет находился гораздо ближе колхоза, а потому зашли сначала туда. Секретарь председателя Павла Дмитриевича Камынина, Надежда Петровна, дружески кивнув Виктору (у него учились сразу обе её дочери), спросила Алексеев паспорт и записала себе его данные: Соломин Алексей Николаевич, двадцать восемь лет, холост, военнообязанный, ранее не судим, постоянное место проживания – город Усольск. Ей всего они говорить, на всякий случай, не стали: до срока Витька очень опасался утечки. Сказали только, что Алексей приехал к Виктору с тем, чтобы некоторое время пожить и поработать в сельской местности. Понадобился секретарше и Алексеев военный билет, и его диплом о высшем образовании (Алексей закончил политехнический), который Надежда Петровна не преминула раскрыть, а, увидев во вкладыше сплошные пятёрки, с заметным удивлением улыбнулась: что это вы де с такими показателями – и в нашу глушь? «Так, – заметил про себя Витька, – первые «непонятки» уже начались. Все здешние, даже алкаши последние, только и думают о том, как бы отсюда в город «ноги сделать», а этот на кой-то ляд приехал пожить в постепенно умирающее село… А узнай она ещё и про заводик, то наверняка заподозрит нас и в какой-нибудь антисоветской провокации». Но эти Витькины мысли прервала вдруг открывшаяся из кабинета дверь. В приёмную шагнул высокий, грузный мужчина примерно лет пятидесяти с хвостиком.

– Вы ко мне, товарищи? – официальным тоном спросил он. Алексей с Виктором согласно кивнули и привстали со своих старомодных стульев. А мужчина кивком пригласил их к себе. В кабинете было много цветов – в основном герани и алоэ, мебель была старорежимная, видимо, ещё с довоенной поры. В то же время сам председатель сидел в весьма шикарном кресле из натуральной кожи, и стол его был не меньше теннисного. На нём без труда умещались три старомодных телефонных аппарата из чёрного эбонита, несколько настольных полок с какими-то папками и бумагами, толстенный журнал для записей, настольный календарь, Конституция СССР и несколько кодексов. На какое-то время Витька даже почувствовал себя в некоем министерстве, где решались наиважнейшие для государства вопросы.

– Итак, чем могу? –  спросил хорошо поставленным голосом Камынин.

– Давайте я начну на правах вашего земляка, – предложил председателю Витька. – Вот Алесей Николаевич Соломин приехал к нам в Межу из райцентра с очень, мне думается, интересным предложением. Прежде чем приехать, он очень долго изучал вопрос, даже Ленина пришлось перечитать – его работу «О кооперации» и другие… Ну, и законодательство, разумеется, вызубрить. – Витька с уважением кивнул в сторону председательских кодексов. По лицу Камынина прошла тень довольной улыбки. – Давай, Алексей, говори дальше сам, а то я могу что-нибудь не то или не так сказать…

– Павел Дмитриевич, я несколько лет езжу к вам в Межу и всегда поражаюсь обилию и разнообразию здешних даров леса, особенно грибов, изрядную часть которых здешние жители вынуждены оставлять гнить в лесу, потому что им столько не надо, то есть не съесть, грубо говоря. Поэтому у меня появилась идея небольшого грибного завода, который я на свои, заметьте, средства, готов построить в поле, неподалёку вот от дома моего друга, в аккурат возле дороги в лес. Это очень удобно. Грибники, идя из леса, смогут часть набранных ими грибов сдавать мне для консервации, получая за это неплохие деньги и тем самым заметно пополняя свой семейный бюджет. Я разделил грибы на несколько категорий, каждая из которых имеет свою цену: ну, белые там, маслята, подберёзовики – подосиновики, лисички – опята, грузди – сыроежки, валуи. Я хорошо знаю грибы, собираю их с детства, а кроме того, приобрёл несколько грибных справочников. Так что никого не отравлю, это не в моих интересах. Да и вообще, как утверждает самый большой знаток грибного мира Солоухин, по-настоящему опасны для человека всего два гриба: сатанинский и бледная поганка, остальные после интенсивной варки теряют свою токсичность. Таким образом, деньги за собранные грибы станут получать те, кто их собрал, я – за банки, специи и саму работу, конечно, но на первых порах меня устроит и весьма символическая зарплата. И если дело пойдёт в гору, я со временем готов производить и кое-какие отчисления в межевской бюджет – например, на ремонт проводки, на чистку колодцев, на содержание сельмага и ларька и так далее. И потом, я напечатаю в районной типографии этикетки с указанием места производства – село Межа. Согласитесь, это может стать и предметом нашей престижности?

Кажется, Камынина этот монолог Алексея, как бы выразились фантасты Стругацкие, «поразил в самую пятку». Некоторое время он подавленно молчал, очевидно, не зная, что сказать, не в силах «переварить» только что произнесённого. Сначала молодые люди терпеливо ждали, но словно подталкивая председателя к принятию позитивного решения, Алексей вкрадчиво проговорил в кабинетное пространство:

– Кстати, Павел Дмитриевич, на последнем пленуме ЦК Леонид Ильич сказал следующую знаменательную фразу: «У советского человека должно быть на столе всё!». Вот я и стараюсь для тех же горожан, чтобы у них на столе были наши межевские, самые вкусные в мире грибы!

Сразу после этого Камынин явно принял определённое решение, хотя внешне попытался казаться бесстрастным. Он откинулся в кресле и приглушённым, несколько подрагивающим голосом проговорил:

– Видите ли, предложение очень интересное, хоть и несколько неожиданное. До вас, – он кивнул в сторону Алексея, – ко мне с чем-то подобным ещё никто не обращался, поэтому я должен подумать и посоветоваться с районным начальством. Не думаю, что они будут принципиально против, потому что сегодня не сталинское время, и, как вы верно заметили, Партия призывает развивать инициативу на местах, в том числе экономическую, производственную. Объёмы здесь небольшие, особого обогащения не предвидится. Поэтому, а почему бы и нет? Вы ведь не винокуренный завод хотите построить (у нас на спиртное государственная монополия!), а грибной, то есть продуктовый. Само собой, потребуются согласования с санэпидстанцией, с райисполкомом, с торговым отделом… А вообще, надо поговорить с председателем колхоза Клюевым Андрей Платонычем. Может, удобней будет завязать вас на наш «Рассвет», у него больше прав по этой части, как у кооператива.

– Мне, в общем-то, всё равно, – отвечал Алексей. – Главное, чтобы первое время не драли с меня три шкуры, а дали встать на ноги. Видите ли, если бы я сам этих грибов набирал столько, сколько мне надо… А так, мне придётся платить за них сельчанам, платить из своего кармана, а больших накоплений у меня, увы, нет. Вся надежда на реализацию готовой продукции, а это ещё тоже большой вопрос. Допустим, грибы неплохо бы разошлись в областном центре, но туда, во-первых, их надо доставить, а во-вторых, договариваться с магазинами и, следовательно, тоже платить. Словом, я хочу, чтоб первое время про меня просто забыли. Конечно, живи я где-нибудь на Западе, я непременно прибегнул бы к рекламе, но у нас это не принято.

При последних словах Алексея Камынин недовольно поморщился. И Алексей с Виктором окончательно поняли, что лучше председателя сельского совета не раздражать разного рода вольностями и ссылками хоть на Запад, хоть на Восток. Надо избрать с ним традиционно советскую манеру общения: самим говорить поменьше, а его слушать повнимательней. Словом, научиться играть с ним, изображать из себя понятливых «совков», которые просто хотят немного заработать ради покупки «Запорожца» или «Москвича», себе на свадьбу или на мебель, на туристическую поездку в Крым или Сочи, куда-нибудь на Алтай или хотя бы в Карелию. «Может быть, – думали параллельно, независимо друг от друга оба, – он и на лапу согласился бы взять. Но подобный риск опасен полным крахом, поскольку Камынин всё-таки, хоть наверняка и жаден, но в ещё большей степени осторожен и даже труслив. Он получает, по межевским меркам, вполне приличную зарплату, располагает властью над несколькими сотнями душ, всё равно как среднепоместный дворянин, имеет возможность регулярно бывать в районе и даже области, которая время от времени собирает для проформы мелких совслужащих, которые, как всегда, не до конца поняли установок Партии. На прощание Камынин крепко пожал обоим визитёрам руки и выразился в том смысле, что лично он, конечно, заинтересован в появлении на своей территории нового, хоть и небольшого, но вполне производственного образования:

– В принципе, – признался он, – мне за это только плюс будет. Скажут, что вот де Камынин частную инициативу поддержал. Поэтому я «за», только вы не подведите, нигде особо не «светитесь», надо втихаря всё это дело пробить, а там уж и деваться будет некуда. Я ведь всех в районе знаю, могу и спрогнозировать результат. Лет пять – десять назад у вас бы, прошу прощения, ни хрена не вышло, но сегодня времена изменились, люди хотят жить лучше. И это наверху не находит никаких возражений. Алексей Николаевич, а вы часом не в курсе, что там у первого Усольского райкома с дочкой случилось? Говорят не замужем, но беременна?

– Я немного знаю Милу, – отвечал Алексей. – Вместе в институте учились. Видел её пару недель назад, но хоть каких-то признаков беременности, убейте меня, не заметил. Всё такая же весёлая, остроумная, как в студенческие годы. Знаете, отец у неё, Семён Борисыч Бухвальд, мужик, конечно, властный, жёсткий, и его весьма многие побаиваются, но по ней этого не скажешь, что в наше время встречается не часто.

– Ну-ну, – скупо отреагировал на услышанное Камынин и как-то недобро улыбнулся при этом.

 

Оказавшись на воле, оба советских капиталиста стали иронизировать по поводу только что минувшей их ситуации, ибо ни тот, ни другой не любили сплетничать и зубоскалить и, в принципе, не понимали, почему это так нравится другим:

– Удивительное дело! – воскликнул Витька. – В сущности, этот Камынин ничем не рискует. Рискуешь ты своими деньгами, которые собирал с бору по сосенке. Но ему до этого, по всей видимости, гораздо меньше касательства, чем до чьей-то возможной беременности в Усольске. Нет бы заинтересоваться новым производством, полюбопытствовать на предмет будущих отчислений: в бюджете-то у него, поди, одни дыры. А тут ни особого патриотизма, ни материальной заинтересованности. Одна старательно скрываемая боязнь: как бы чего не вышло?! Ведь не посадят же, не расстреляют, как при Сталине. Ну, вызовут на бюро райкома, и то, лишь в крайнем случае. Ведь он совслужащий. Слушай, ты не знаешь, отчего все они так интересуются разными нюансами и скандальными мелочами, которые, нет-нет, да и имеют место быть в стане наших партийных и советских руководителей? Ну ведь не знать гораздо проще: просто, спи себе спокойно. А эти всё нюхают, рыскают, а когда донюхиваются, то положительно не знают, что делать с этой информацией, этими «неудобными» для них знаниями. И на кой ляд ему эта беременность Милы Бухвальд, которую он, скорее всего, никогда и не видел?! Ну сделает она аборт или родит… Что, по этой причине её отца попрут из Партии? Тем более, его старшие дочери, по-моему, замужем в области за какими-то большими шишками!

– Дураки они, и больше ничего, – убеждённо заметил Алексей. – Нам их не понять никогда. У них и язык свой, птичий, и бабы особенные, с которыми нам с тобой было бы не интересно даже просто трахаться, а главное, боги у них иные, чем у нас, иные пристрастия, да и привычки тоже. Ты ему про выставку Рерихов в Русском музее, а он тебе про то, что в райкоме партии продуктовые наборы выдают, ты ему – что мост через речку снесло и в Межу ни хрена не пройти, а он в ответ – бородатый анекдот про то, как Хрущёв лысой башкой, которую Господь принял за задницу, в рай лез. А ведь сам когда-то эту задницу и лизал. Словом, два мира – два стиля. Это, со школы помнится, совестливый Блок сказал, когда у него дом родовой спалили. Без осуждения сказал, с полным пониманием происходящего.

– То-то его ни тот, ни другой миры так и не приняли. Но самое неприятное и досадное состоит в том, что и нынче, думаю я, с ним могло бы произойти что-то похожее: или закрыли бы в какой-нибудь мордовский лагерь, или в эмиграцию бы подался. Слушай, неужели опять до «семнадцатого года» доживём? – с непритворной тревогой спросил Виктор. – Знаешь, я бы не хотел: бабушка говорила мне, что в семнадцатом погибли почти все мои прадедушки – прабабушки, мор пришёл на Русь, «смутное время», ещё более ужасное, чем в шестнадцатом веке. Как его пережили, и не знает никто. Пережили на одном терпении. Ни один народ, думаю, такого бы не выдержал. А мы пережили. На городских улицах валялись неприбранные трупы, на деревенских – пылали избы, корчились от голода люди, пухли дети. Ужас! Современный человек от этих впечатлений сошёл бы, наверное, с ума. А те – наши предки, ничего себе – выжили и даже вынесли из пережитого позитивные практики, которыми потом руководствовались в мирной жизни.

– Думаю, ничего они не выносили, просто выживали, как папуасы – через не могу, – отвечал саркастический Алексей. – Воля к жизни – это, знаешь ли, штука особая. Человек порой в экстриме такие чудеса выживания показывает, что ни одной дикой зверюге не снились!

– Знаешь, при такой твоей установке, – лукаво посмеиваясь, проговорил Виктор, – я за завод спокоен. Не иначе, ты пройдёшь с ним и огонь, и воду, и медные трубы. Поменьше бы только этих труб. «Труба!» – это «кранты», «амба», конец, в общем. А нам бы наше начинание раскрутить, развить и укрепить, а уж потом и с «трубами» можно будет побороться, постараться избежать печальных окончаний.

Алексей на это лишь неопределённо пожал плечами. Было видно, что и его гнетёт эта возникшая вдруг неопределённость и даже неуверенность в удаче только что начатого предприятия.

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за декабрь 2016 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению декабря 2016 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 


Оглавление

2. Глава первая
3. Глава вторая
4. Глава третья
506 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:00 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!