HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Инесса Рассказова

Мой незнакомый брат

Обсудить

Повесть

Опубликовано редактором: Карина Романова, 13.11.2009
Оглавление

3. Корабль
4. Вальс
5. Инстинкт

Вальс


 

 

 

«Слышите, слышите где-то
Пробил таинственный час.
Слышите, слышите – это
К нам приближается вальс».
Михаил Рябинин.

Со временем мама устроила его в свой проектный институт на чистенькую, опрятную, хотя и скромную должность. Все вокруг сетовали на то, что Герман не хочет учиться, он такой способный, в некоторых вопросах, сходу разобравшись в незнакомой доселе области, не уступает и умудренным инженерам, предлагая нетривиальные решения. Но брат лишь с нетерпеливой досадой морщился в ответ на подобные разговоры.

Институт периодически гоняли в окрестные деревни на картошку: та еще была беда, не помогали и справки от терапевтов, тетя не раз с высокой температурой отправлялась на сельскохозяйственные работы буквально шатаясь от слабости… Но там, именно там, то ли на картошке, то ли на свекле брат влюбился. Внезапно и всерьез.

Ее звали Ольгой. При ней был веселый нрав, точеный носик, заразительный хохот, легкость и простота, правда, ходили о ней по институту разные слухи, но брату наплевать было на слухи.

В течение нескольких дней он оборачивался на ее смех, сначала недоуменно, где-то даже раздраженно, но невольно замедлялись его шаги, когда в сумерках он проходил мимо домика, из окон которого слышался этот задорный хохот, и порой ее смех чудился ему и в то время, когда она была на другом конце черного, чернее сажи колхозного поля, мерещился, опутывал айседориным шарфом, и он уже не мог его сбросить, он стал его миражом, и в конце концов его попытки избавиться от наваждения, сорвать с себя айседорин шарф становились все слабее.

Свою, казалось бы, совершенно не уставшую от изнурительного выдергивания свеклы из промерзлой земли даму, – все, чего она касалась улыбкой или руками, сразу становилось простым и легким, легким до невесомости и предельно простым, принцессу, ничуть не оскверненную грязной неженской работой, обмотанную цветастым платком на деревенский лад, и как он шел ей, этот платок…! Кавалер в замызганных кирзовых сапогах пригласил он ее, конечно, не на тур вальса. Я, кстати, так и не знаю, умеет ли он в принципе танцевать, тем более – вальс.

Мерцая в темноте своими бездонными глазами, сам не зная еще толком, что сейчас скажет, сказал первое попавшееся, что пришло на ум:

– Бери ведро, пошли за водой.

Надо думать, Герман сказал это таким же тоном, каким в детстве – бабуле – «не смей…» и Ольга не посмела. Отказаться.

Но, может быть, пока они шли к колодцу, с трудом вытягивая ноги из грязевой каши, заваренной об эту унылую пору на всей Среднерусской возвышенности, где-то на краю деревни, где-то на краю мироздания старый одноногий гармонист, звякнув иконостасом фронтовых медалей на затертом пиджаке, и вправду расстегнул свой видавший виды аккордеон:

«Легким изящным поклоном
С вами простится печаль
Вальс – это танец влюбленных,
Вальс – это все-таки вальс»«И все-таки – вальс!». Исполнитель – Людмила Сенчина. Слова Михаила Рябинина. Музыка Вадима Шеповалова.

В тот вечер они, кажется, не сказали друг другу и двух слов. Но по взаимному молчаливому уговору, после возвращения в Курск, все вечера и ночи Герман стал пропадать в ее общежитии. К Олиной соседке тоже приходил полуночный гость, пары разгораживались шторкой и не чувствовали ни малейшего неудобства. На задымленной, прокуренной, как гамбургский портовый кабак общей кухне они варили, что ни вечер свою картошку с укропом и тушенкой, спотыкаясь о батареи беспорядочно катавшихся по заплеванному полу пивных бутылок – иногда бутылок становилось так много, что возникало ощущение материализовавшегося кошмара моряков прошлых лет. Loosing gun! Так зовется пушка, сорвавшаяся с цепей и носящаяся по палубе в такт качке, и крушащая все живое и неживое, что попадается ей на пути. Стадами по общежитским коридором носилась фауна, полчища тараканов, но вчерашний домашний мальчик быстро научился сшибать их поутру со своей одежды метким щелчком. А с каким проворством он перепрыгивал через loosing gun, неся в комнату горячую кастрюлю!

Во внутреннем кармане куртки Герман принес в общежитие тетрадку, по виду – простую ученическую тетрадь в линейку, но эта тетрадка была особенной, ее он не показывал до сих пор никому, даже матери. Тетрадь со своими стихами. По ночам, шепотом, уложив Олину голову на сгиб своего локтя, не упуская ни одной детали, он рассказал ей все, что случилось с ним на корабле, рассказал всю свою жизнь, ничего не утаивая, не пытаясь ничего приукрасить, преувеличить, или замять.

То была потрясающая по своей откровенности исповедь, особенно если учесть, что он всегда обладал своеобразной смелостью с одинаковым равнодушием сознаваться и в дурных своих поступках, и в хороших. С одной лишь разницей: до встречи с Ольгой такого рода признания он делал наедине с самим собой.

Никогда, ни перед одним человеком, не раскрывал он еще своей молчаливой, погруженной в ей одной известную жизнь, полностью поглощенной этой, судя по внешним приметам очень увлекательной жизнью – души. Но что-то такое он, обычно глуховатый ко многим, доносящимся извне звукам, услышал в звуках Олиного голоса. Услышал и без тени сомнения раскрыл перед ней дверь. Ему нужен был легкий изящный поклон то ли сыгранного, то ли не сыгранного одноногим аккордеонистом вальса. Собственно, звучал ли в тот вечер вальс, или нет – абсолютно неважно. Легкий изящный поклон, легкое и веселое отношение к жизни, умение видеть смешное в несмешном. То, чего ему так не хватало. Герман всегда был слишком серьезен, слишком погружен в себя и до какого-то момента ему это нравилось, пока он не остался один на один со своими воспоминаниями о корабле. Один на один. Это было невыносимо!

Герцогиня, Бог знает сколько ночей проведшая без сна, сказала сыну:

– Гер, сколько можно пропадать в этом общежитии. У тебя есть девушка? Прекрасно. Живите у нас, иначе я просто с ума сойду, думая, где ты и что с тобой!

Выходя вместе на работу, они еще и в обеденный перерыв встречались на черной лестнице института. «Расставанье хуже смерти», – так они говорили, эти слова стали их тайным паролем.

Перед подачей заявления в ЗАГС сильно разругались, но оба пришли на назначенное еще до ссоры свидание. Некоторое время стояли в полумраке черной лестницы молча. «Ну так что, мы идем?», – с вызовом спросила Ольга. «Раз обещал – идем», – хмуро откликнулся он.

На свадебных фотографиях он так решительно и доверчиво протягивает ей руку, и Ольга без улыбки, серьезно и торжественно надевает на его безымянный палец кольцо.

После того, как Ольга переехала к нему, Герман снова стал петь, бреясь по утрам в ванной комнате, чего после флота с ним ни разу не бывало. А она… Мы подолгу говорили с ней во время моих визитов в Курск, коротая вечера за чаем, когда Гера уходил в сауну. Однажды герина жена мне сказала: «Благодаря Гере я поняла, как мужчина должен относиться к женщине. И какими ничтожествами были все остальные… до него!».

Я хорошо представляла, что именно Ольга имела в виду. В глазах брата, – глазах его матери, под крыльями густых отцовских бровей, – когда он смотрел на меня, я тоже видела не себя подлинную, расположившуюся на кухне с сигаретой в пузырящихся на коленях трениках. Но – упругие шелка, веявшие древними поверьями. Траурные перья шляпы. Духи и туманыАлександр Блок «Незнакомка». «Это моя сестра! Скрипки, играйте в ее честь!»Теннесси Уильямс «Стеклянный зверинец».

Я помню их с Ольгой вскоре после свадьбы, я приезжала в Курск, если не ошибаюсь, на зимние каникулы, учась в восьмом классе. Они сидели перед телевизором, обнявшись, тесно прижавшись друг к другу, и казались мне в призрачном мерцании экрана фантастическим неразделимым существом о двух головах.

«Пусть в тишине затаенной
Кружатся звезды для нас
Вальс – это танец влюбленных
Вальс – это все-таки вальс»«И все-таки – вальс!». Исполнитель – Людмила Сенчина. Слова Михаила Рябинина. Музыка Вадима Шеповалова.

Я, пожалуй, была единственной, кто не заметил в Германе после флота никакой перемены. Это был все тот же волшебный старший брат. Так же игравший со мной в карты на щелбаны, от которых из глаз ручьем брызгали слезы, но все равно хотелось играть еще и еще. Кормивший меня жареной картошкой. Щедро дававший из своей коллекции металлических рублей любой на выбор – на кино. И умевший спрятаться так, что искали всей квартирой и не могли найти…

Их с Ольгой первенец, Полина, родилась с теми же светловодными необычайно глубокими глазами. И, когда Герман ей, уже подросшей, читал перед сном «Хоббитов», слушала с таким же отсутствующим выражением, как когда-то ее отец, но прекрасно помнила при том каждое прочитанное слово.

Герман говорил о дочери с непонятной мне гордостью: «У нее моя болезнь – ей ничего не интересно». Любопытное заблуждение.

Затем родился сын, Алексей, унаследовавший олин смех, ее бьющую через край энергию, ее искрящий электрическими разрядами темперамент. («Когда Алеша еще лежал в пеленках, я уже знал, что нам не суждено будет поладить. В самом деле, едва выучившись говорить, он кричал мне: «Я убью тебя!»). В пять лет Алексей бросил курить. В шесть – неистово крестясь и отбивая поклоны, простаивал в церкви на коленях всю службу, низвергая в состояние слезливого умиления, – почти транса, – богомольных старушек. В семь – ограбил продуктовый магазин. В восемь – в белоснежной рубашке с галстуком-бабочкой виртуозно играл на виолончели.

О себе и Ольге мой брат решил давно: «Ты знаешь, я, циник по натуре, однако – верю, что мы умрем в один день».

Со временем он ушел из проектного института, подался в грузчики и как-то вечером, сидя с коллегами за пивом, решил ответить ярким гусарским жестом на их насмешки по поводу верности жене… Жене, с которой они в течение двенадцати лет повторяли свой давний, не обветшавший за годы пароль: «Расставанье хуже смерти». Жене, с которой они накануне с такой тоской и нежностью прощались на вокзале, когда он провожал ее с детьми в Пермскую область – к маме.

 

 

 


Оглавление

3. Корабль
4. Вальс
5. Инстинкт
518 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 18:28 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!