HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Николай Пантелеев

Дух внесмертный

Обсудить

Роман

(классический роман)

На чтение потребуется 17 часов | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск            18+
Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 23.04.2014
Оглавление

4. Декабрь. 4.
5. Декабрь. 5.
6. Декабрь. 6.

Декабрь. 5.


 

 

 

Утром вставать сразу не хотелось, да и не было в том особой нужды, поэтому Эн лежал, то открывая, то закрывая глаза, ещё не понимая, – на чём ему следует остановиться: на давящем чувства белом свете, или на возбуждающей воображение тёмной мгле? Из этого противоречия ему стало казаться, что любовь даётся человеку лишь раз, но с уходом Эми он будто не перестал её своеобразно любить, как утерянную нужную вещь, ибо точно не знал – можно ли назвать любовью их отношения с женой? Во сне он задал простой, как будто, вопрос, на который у него самого точного ответа не было… А раз так, то хорошо бы попробовать полюбить ещё «кого-то», как те привидения в загробном мире, чтобы испытать своё прошлое на наличие в нём любви. Причём, этот «кто-то» должен находиться за кругом родных, друзей, любимой внучки. Эн даже стало казаться, что наличие любви снова позволит вкладывать в картины, кроме таланта, нечто весьма существенное… Например, душу. Без этого продолжать заниматься творчеством казалось совершенно невозможным. Допустимо рисовать эскизы, копить идеи, баловаться штудиями, вести умные разговоры об искусстве, не называя это творчеством.

Эн, ясно, требовалось после ночи сбегать по нужде, но он решил ещё несколько минут посвятить своей высокой скорби. Таким образом – подводил он промежуточные итоги – не отвергая мысль о единственной любви, которая, неизвестно ещё, была ли, надо найти для спасения того, кто может в нём нуждаться, кто также пуст и одинок… Ведь реально, художник лишает любви близких из-за неких «дальних», он отдаёт своё невыразимое на бытовом уровне чувство любви произведению – книге, музыке, картине, скульптуре, оставляя себе пустяки. Это можно назвать творческим эгоизмом – равновеликим альтруизму! – во имя безымянных «других» и ценой потери обладателей имён собственных, «своих».

Но Эн это волновало мало, как и всякого профессионала… Нет, его сомнения были другого рода: ему казалось, что отсутствие собственной любви отнимало у него право вообще говорить о том, что он жил, что он раскрылся, что он узнал всё об этом мире, где звенел его третий звонок. Как можно любить всех, не найдя в итоге хотя бы необходимого одного!.. Но эти заоблачные «полумысли» Эн оборвал изнутри, далеко не метафорический, а уже ощутимый, настырный звонок.

Пришлось, кряхтя, вставать, бежать в туалет и делать это почти вприпрыжку. Возвращаясь, ещё точно не зная, – как жить сегодня, как одолеть ещё один бесконечный день, он вдруг обнаружил на мониторе Портала значок о недавно поступившем сообщении…

Включив обзор, Эн разобрался, что пришёл видеофайл от Эс, но не стал его до времени открывать, так как решил сначала привести себя в порядок, убрать постель, размяться, перекусить и лишь потом сделать неприятную для себя душевную работу… Какая радость общаться со смертельно больным человеком, скажите, на тощий желудок!

Завтрак Эн по традиции составили: мюсли, свежее яблоко, творог, чай – так, всего понемногу… Внутри стало тепло и комфортно, но эгоистическое чувство тревоги за клеточный покой меланхолического свойства долго ещё гоняло его по мастерской, прежде чем он решился открыть сообщение. Причём, строя самому себе гримасы, Эн специально уменьшил изображение на огромном мониторе до размеров тетрадного листка, чтобы избавить себя от «эффекта присутствия» в больничной палате. Любви нет, настроения жить тоже, но это не повод добавочно портить себе настроение, в ситуации, когда ты ничем не можешь помочь. Да что ты, вся мировая медицина не может!..

Эс сидел на кровати, натужно улыбался: «Привет, Эн! Я специально не стал тебе «звонить», иначе мог бы заболтаться. Это даже хорошо, что я тебя не вижу. Но ты грустишь, я понимаю. Ты даже можешь видеть – насколько я плох, и поэтому не имеешь морального права отказать мне в просьбе… Приходи, как можно скорее. У меня есть к тебе нечто вроде душевного приказа, – видно было, что каждое слово даётся Эс с трудом, что оно выползает из него липкой медлительной гусеницей… – Я тебя надолго не задержу. В этой ситуации, ты для меня – последняя надежда на облегчение мук… При-хо-ди!» Экран монитора плавно погас, уже не оставляя Эн возможности для выбора.

Его друг и Эми болели одной и той же неведомой ранее болезнью, как выяснилось, завезённой в виде хитроумных спор с Марса, где велись научные исследования. После длительного биологического карантина на Земле, который не выявил никаких отклонений, с образцами пород работал известный пожилой учёный. Он, случайно подхватив, выносил в себе до той поры неизвестный науке вирус. Исследователи сошлись во мнении, что сразу обнаружить его в марсианской почве было нельзя, в виду умения вируса до поры себя никак не обозначать. В итоге, «очень умная» болезнь получила игривое название «БС – бич семидесятилетних», так как поражала только с этого возраста.

Выдвигали версии, что возбудитель болезни мог бы ещё бесконечно долго болтаться вдали от нашей планеты, но поскольку именно человек, этот король авантюризма, является идеальным инкубатором для разного рода беды, то он её в достаточных количествах и получает. Наука была буквально в шаге от того, чтобы разрешись эту внезапно возникшую, планетарную проблему, однако порядка десяти тысяч человек всюду по свету пока страдали избирательной болезнью, а несколько тысяч, больше в крупных городах, – уже умерли. В том числе, Эми… Те же, кто болел, просто быстро угасали почти без мук, они страстно хотели жить – это было одним из симптомов, но жить «по-человечески» не могли. Усыхали, морщились, старились на глазах, у них неожиданно вырастал IQ, это доказывали опыты, а зачем – увы, неясно. Появлялся жестокий вирус в совершенно нежданных местах от южного полюса до северного, полз по экватору, передавался, в основном, через продукты питания, косметику, бытовую химию. И был страшен, и был неуловим.

В больничный городок, располагавшийся далеко от дома, Эн решил, как обычно, идти пешком, несмотря на скользкую сукровицу тающего снега и пронизывающий ветер, сам с собой играющий в пятнашки… Чугунные тучи болтались буквально над домами, иногда даже падали на верхушки высоких деревьев, иногда чуть обнажали в свалявшейся шубе погоды прорехи голубого исподнего небес.

Бредя наугад, Эн почти не различал обстоятельств, он двигался на автопилоте, с прикрытыми глазами, и недоумевал – зачем понадобился Эс? Только для утешения? Но между ними, ещё с юности, не получалось «делить беду», это притом, что бед, если разобраться, не выпадало… На встречу друг другу обычно они приходили с карманами, полными солнечной радости, с улыбками, с накопившейся в разлуке творческой информацией, а поскольку в последнее время радость улетучилась, то и за полгода в больнице Эн ритуально посещал Эс едва ли пару раз… Придёт, посидит, отделываясь лишь общими фразами. И друг перемену эту понимал, он говорил, что сам вёл бы себя точно так же, и что такое вот, вроде бы чёрствое, отношение ничуть не умаляет всего хорошего, бывшего между ними, но канувшего в синюю даль памяти, как и годы счастливой молодости. Обид не возникало.

Палаты, где лечились, а фактически умирали пациенты, поражённые «БС», довольно пустынного инфекционного корпуса городской больницы, для посетителей были открыты почти всегда. Получив на входе бахилы, маску и разовый халат, Эн, не торопясь, поднялся наверх.

Скульптурно неподвижный Эс лежал у окна в двухместной палате, вторая кровать пустовала. Убранство узкого пенала составляли: монитор Портала, дверь в санузел, две тумбочки, кварцевые излучатели, окно с жалюзи, за которым сейчас срывался снег. Какая-либо особая аппаратура, залежи лекарств в палате странно отсутствовали. Видимо, облегчающую страдания больных, посильную терапию медперсонал проводил в другом месте… Целоваться, передавать что-либо материальное, либо приносить гостинцы и вообще подходить к больным ближе, чем на один метр, возбранялось. Зоркий оптический глаз над окном следил за порядком.

Друзья довольно холодно поздоровались, помолчали минуту-другую, затем Эс, к природной красоте которого болезнь определённо добавила тонкой рельефности и благородного аскетизма, разжёвывая слова, будто откуда-то из трубы, медленно заговорил:

– Самое мерзкое в этой болезни – жуткая страсть к жизни: хочется всё начать с нуля, наметить новые творческие планы… довести начатое до ума… Видишь свою предыдущую возню словно под микроскопом, на многое смотришь иначе, одновременно понимая, – всё это теперь ни к чему. Мечтать запрещено, надеяться на выздоровление почти нереально. Даже с тем же раком и СПИДом, в своё время, можно было на что-то надеяться… Буквально перед болезнью, я не видел смысла в жизни, её было не жалко, я откровенно убивал время, как обыватели, поэтому, в наказание что ли, у меня появилась дельная открытая мысль, что пора уже искать лёгкую смерть… Но стоило подхватить эту смешную заразу – любовь к жизни, и, параллельно медленному угасанию, а возможно, от угрозы тяжёлой смерти, вновь захотелось отчаянно цепляться за то, к чему раньше по недомыслию терял интерес… Жалко, что с возрастом уходит даже юношеская вера в бессмертие души…

Эн при этих словах, неслышно тяжело вздыхая, стал ёрзать на стуле, будто в чём-то виноват перед другом.

– Странная это всё-таки болезнь, – молвил он, – отнимает жизнь, заставляя её любить. Ты хочешь жить, но не можешь… Я могу, но не хочу, потому что жизнь моя не имеет смысла, а смерть, по показаниям судьбы, кажется преждевременной… Заболеть бы так, дружище, чтобы жить, причём активно, не догорая, как свеча, и не умирать… Звучит банально, но что имеем, не храним, потерявши – плачем.

Эс попытался, едва ли не со скрипом, улыбнуться:

– Вот это и есть то, о чём в Библии сказано «кара небесная», ибо беда пришла с небес… Как там дела «на воле», встречаешь кого?

– Да, недавно был на открытии рождественской выставки, почти всех некогда наших там видел. Молодые они ещё всё-таки, при седых висках: гомонят, егозят, планируют что-то. Тебя вспоминают.

– Поминают, наверное. Так точнее. Сам-то выставлялся?

– Нет. Можно отдавать лишнее, а отдавать необходимое глупо.

– Ясно всё с тобой: играешь на досуге меланхолика. Хандришь от переедания. Как и я когда-то…

– Возможно, – Эн зашевелился под халатом, словно от укуса блохи, – вот почему я и хотел бы заполучить лучшую часть твоей болезни…

– Она пока неделима. Мне кажется, что с помощью этого вируса, если из него сделать сыворотку, можно лечить стариков от ощущения никчёмности. Обыватель в нашем возрасте слишком откровенно являет молодёжи её же худшую перспективу – вот Космос против нас, гадких скептиков, и ополчился. Мне тоже «по делу» досталось.

– Я тут с одним хроническим оптимистом на днях пообщался и заметил ему, что некое чувство безысходности для души при здоровом почти теле – привилегия высокого сознания. Чего добивается обыватель, бесконечно атакуя секты здорового образа жизни, правильного питания, витаминных обёртываний, неких ритуальных физических упражнений? Здоровья. И он, чаще всего, его получает, и ему этого для счастья более чем достаточно. У меня здоровье есть по судьбе, но мне его, понятное дело, уже мало. Я недоволен собой, обывателем, всем.

– Эх, сейчас бы бутылочку, и болтать, болтать, болтать… Но силы кончаются: говорить тяжело, да и слушать тоже. Не буду больше тебя обременять… – Эс на панели рядом с кроватью выключил микрофон, чтобы дежурная медсестра не могла ничего слышать, – теперь к моей просьбе… Мне нужен яд. Усыплять таких, как я, согласно девяностой поправке Гуманитарного Комитета ООН, нельзя. Врачи тоже артачатся, а я благодаря заячьей морали кучки бледнолицых интеллигентов должен ещё месяца два в непереносимых душевных муках умирать…

– Это страшная просьба, Эс… И одновременно, понятная.

– Да, конечно! Ты вспомни, сколько раз мы беседовали с тобой о презрительном отношении к смерти, когда нет смысла жить. И вот пора за эти слова платить делом. Ты готов? Я, например, да.

– Я тоже готов и от своих взглядов не отказываюсь! Но ситуация такова, что умереть тебе должен помочь я, не имея возможности поступком ответить на вызов времени, самому себе.

– Пустое. Ты ответь передо мной, ответь мне. Этого свидетельства на высшем этическом суде будет довольно. Просто помоги другу, помоги в последний раз и не бойся слова «последний», не бойся смерти…

– А ты не трать силы на уговоры, я согласен. Но как это сделать технически? Как, где… найти это волшебное вещество? Я не знаю.

– Тут говорят, что все капсулы для эвтаназии – именные, поэтому в этой больнице их не достать: они поступают сюда лишь под конкретный случай некой неизлечимой болезни, когда пациент обречён. Я слышал, что маргиналы ими приторговывают.

– Где же найти для начала этих самых отверженных?

– В злачных местах, в подполье. Они ведь где-то обретаются!

– Да, я знаю, но где? – Эн начал как-то не по-мужски сомневаться, и Эс длинным протяжным взглядом, в котором читался опыт закалённого неудачами, израненного победами бойца, его остановил. – Впрочем, это уже моё дело, как их найти. Что-то я того, растерялся. Всё ясно, приказ получен, буду исполнять. Грязь не иголка, разыщется.

– Я думаю, что пятьдесят лет дружбы дают нам сомнительное право огорчить кого-либо из своих. Это в последний раз, обещаю.

– Давай, я ещё посижу, если хочешь…

– Нет, иди. Не нужно видеть меня таким. Помни весёлым.

– Ну, до встречи. Я буду информировать тебя о своих успехах. У меня получится, не сомневайся.

– Да, да… Помни, что каждый день здесь для меня – пытка. Пока!

Эн попрощался с Эс, вышел из больницы и направился домой, думая о просьбе друга… Осуждать его он, сам уже приготовившийся к смерти, уже не мог. Не выполнить просьбу – тем более, но как?

В этой ситуации Эн, человек субтильный, плохо приспособленный к реальной жизни с её обычными человеческими радостями, бедой, силой, слабостью, моралью, с её противоестественно серьёзным отношением к себе и прочими вещами, смешным для творца, – растерялся. Порочащих связей он не имел, пронырливого житейского опыта – тоже… Лезть в «паутину» ему до колик не хотелось, учитывая тотальный общественный контроль за сетью в последнее время. Идти на поклон к сильным мира, из числа давних ценителей, – а ведь были в запасе и такие! – он считал недостойным, порочащим его, пусть скромное, но всё-таки почётное звание «хорошего, местами сложного человека».

Поэтому, поразмыслив немного, Эн отложил сам процесс поиска яда до завтра, вернее, до «утро вечера мудренее», облегчённо размышляя, чтобы отвлечься, об аспектах загадочной эпидемии.

Ему думалось, что болезнь со странным прозвищем «БС» вообще-то несёт в себе несколько прекрасных, с точки зрения логики, идей. Тот же рак, к примеру, – это активный рост больных клеток без всякой видимой причины, но ведь он – только обратная сторона природной способности к регенерации здоровой ткани на месте глубокой раны. И пока не был найден генетический код, запускающий добро – либо,зло – качественный механизм, пока люди не научились управлять почти инстинктивными навыками, – не удавалось эту самую беду «победить». К тому же человек сумел, выявив, исключить канцерогенные факторы и риски из жизни посредством активного образа жизни, здорового питания, улучшения экологической ситуации. Плюс наука постаралась: разработала, наконец, ряд чудодейственных средств, излечивающих от страшной болезни, но предупредила: медикаменты помогут человеку лишь в случае, если он сам изменится. И человек, планетарно испугавшись, взялся за ум… Из мухомора, собирающего по юдоли всякую психофизиологическую гадость, – он превратился в умеренного потребителя. Пусть по-прежнему, мало думающего самостоятельно, пусть подверженного стадным интервенциям временного помешательства, но уже слушающего, после долгих столетий глухоты, голос внутреннего природного разума и подсказки родителей мудрости применимо к своей многоликой жизнедеятельности.

И возможно, новая «болезнь века» была получена человеком за сумму эволюционных ошибок, приведших его от болезней телесных к новым разновидностям хворей душевных? Ведь тот же Эс – как человек, отчасти выпотрошенный жизнью, бешенным ритмом, схваткой амбиций, маний обогнать конкурента, – перестал остро её ценить и, в наказание за потерю рефлекторного интереса, получил мучительный способ с ней расстаться. Но его друг был одним из многих, кого постоянная гонка за здоровьем, за успехом превратила на старости лет в людей равнодушных к главному в жизни идейному пункту – её смыслу. Болезнь, выходит, этот смысл возвращала, забирая, как дань, саму возможность быть.

Таким образом, развивая мысль друга, если привить человеку некую сыворотку, полученную на основе марсианского вируса, то он, переболев «БС» в лёгкой форме, вновь захочет жить осмысленно, счастливо, легко, без вселенской скуки, хоть до ста пятидесяти с хвостиком лет…

 

 

 


Оглавление

4. Декабрь. 4.
5. Декабрь. 5.
6. Декабрь. 6.
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!