HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Николай Пантелеев

Дух внесмертный

Обсудить

Роман

(классический роман)

На чтение потребуется 17 часов | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск            18+
Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 23.04.2014
Оглавление

22. Март. 4.
23. Март. 5.
24. Апрель. 1.

Март. 5.


 

 

 

Дни бежали за днями. Если оглянуться назад, то можно отчётливо различить музыку в их невольном наслоении. Музыку борьбы за себя, музыку узнавания нового, музыку тех самых оболганных будней, порой сказочных, либо недужных, где мажор чередуется с минором, крещендо – с рондо, соль усилий смешивается с мёдом воздаяний…

Эн энергично влился в новую для себя жизнь: за две недели он запомнил основные ориентиры на местности, названия круч, водопадов, ручьёв. Он выучил маршруты движения к кормушкам, узнал запасные пути, предпочтения животных, которых так близко не видел никогда, разве что в зоопарке. Многое рассказывала ему Эл, но большую часть знаний, словно любознательный почемучка, он выведал сам, неизменно таскаясь за ней всю первую неделю.

Следующую неделю Эн рьяно занимался хозяйством: латал всё, обо что царапался взгляд, поправлял худые изгороди, дверцы, знакомился с музыкальным населением кордона, научился доить корову, кормить кур, пополнил запасы дров, прочистил водоотливы, навёл порядок на складе, сделал необходимый ремонт под крышей, отложив капитальные работы до лета, подружился с котами, наладил отношения с псами.

Попутно он всё больше сближался с Эл, а она трудно, но привыкала к нему, поскольку находилась в более сложном положении. Для него всё здесь было внове, и никого рядом он не чувствовал, а ей предстояло – ну, предположим! – начать некую новую жизнь в стенах, которые ещё хорошо знали и помнили другого человека. Эн это понимал, но в подробности не вдавался, он уже попросту знал, что вскоре протянет руку, а там, на расстоянии пятидесяти сантиметров окажется она. У него даже появилось нетерпение чувств, забытая в юности душевная чесотка, ожидание этого самого мига, и лишь природная деликатность, разум не позволяли сделать первый шаг. Вероятно, причиной возрождения была та самая вытяжка из пантов оленя, что Эл давала ему всё это время для восстановления, или известное ещё с незапамятных времён пробуждение полового влечения на фоне весеннего авитаминоза.

Так или иначе, но Эн вдруг вспомнил, что он мужчина: по утрам ему стали вдруг сниться загадочные откровенные сны с купальщицами, привычная мягкость в паху сменилась неожиданной твёрдостью… И он радовался этому, но не как озабоченный самец, только что вышедший из тюрьмы, а как хороший поэт, ищущий всякий эмоциональный повод для целебного столкновения души и тела.

На рассудочном уровне, половой инстинкт – как вариант досуга, за границей вопросов о продолжении рода, – ясное дело, абсурден. А для умного человека в беседе он под запретом, наедине с собой – смешон, воспоминания – постыдны. Но вот тот же умный мужчина остаётся на расстоянии интимной, допустим, близости с умной женщиной, и к чёрту летят все воспоминания, табу, интервью в кругу друзей, умные мысли!.. Поцелуи – объятья – натиск – акробатика – глаза, налитые кровью, – удар молотком по голове – нега – безразличие – и так по кругу…

Выходит, всё что остаётся думать тут двум умным людям: это сильнее меня. По крайней мере, короткие мгновения, когда ты жаждешь забыть, что ты человек, и хочешь вспомнить, что ты – крохотная часть океана живой биомассы, мыслящей больше инстинктами, которая орёт, сражается, закусывает друг другом, спасает ближнего, заботится о детях, размножается делением, ненавидит, бузит и алкает! То есть, существует, покрывает собой нашу безгрешную землю, наползая слоями будущего на поколения отжившего, поёт песни за огромным столом нашей планеты, слагает гимны счастью, с поволокой смотрит в небеса, чтит библейские истины либо плюёт на всё, живёт и здравствует.

Из прошлой жизни к нынешнему рубежу, к очередной высоте, что предстояло покорить, Эн пришёл с несколькими сочными мыслями по теме, взятыми напрокат у молодости…

Секс – это своего рода «детектор лжи», выявляющий потенцию к движению, проверяющий любовь на подлинность. А ему уже казалось, что он любит Эл, что она ему нужна – и днём и ночью!.. Страсть заменяет глупцу вдохновение творца, которому страсть, в свою очередь, позволяет чуть поглупеть, отдохнуть от ума… А Эн, после двух лет высоких мыслей об абсурде, хотелось отдохнуть на чём-то более низком и приятном. Секс дисциплинирует мужчину и женщину, как тренировки и постоянная соревновательная практика «держат» форму спортсмена. А ему, если он решил жить долго и счастливо, эта самая форма очень нужна! Умереть не страшно, но важно умереть комплексно чистым, без горшка под кроватью паралитика… Ещё: физическая близость, в качестве акции «взаимопроникновения», естественным образом, делает отношения между мужчиной и женщиной глубже, позволяя добиться чего-то потаённого от других за кругом обычного существования. А Эн мечтал – раз появился в столь волшебном месте! – понять о жизни больше, чем он понял бы в городе, вставшем костью поперёк горла.

У Эл к этой теме отношение, понятно, было несколько иное… Нет, и физиология, и детектор, и стимулятор, но не слишком ли она стара для подобных проверок?! Что-то отвисло, кожа потеряла эластичность, пятки шелушатся, но это, допустим, исправимо при её образе жизни. Тревожных звонков от здоровья нет, тело в тонусе, питание нормальное, без химии, но вот внутри, цело ли там что?.. Она в постели ощупывала живот и прочее, пытаясь понять – как новый арендатор примет это имущество после длительной эксплуатации? Эд перед смертью трогал её редко, он как-то опал на рубеже пятидесяти лет – сказались простуды, ночёвки в горах. Иногда, правда, взбрыкивал. Даже в бане они парились как друзья, без всяких поклёвок на ночь. Просто помогали друг другу по части веников. С Эн иное дело: она сразу смекнула, что в его взгляде есть нечто большее, чем благодарность за помощь в перемене судьбы.

Но, как опытная женщина, она не могла не понимать – желания и поклёвки для мужчины мало что значат, если механизм уже заклинило. Старики тоже на девушек заглядываются, да только, как сказал один гениальный балагур, не помнят, зачем…

В сексе, впрочем, равно как и в искусстве, нет аристократов от рождения, здесь все патриции и плебеи одновременно, профессора и абитуриенты неделимо, здесь всё зависит лишь от твоей искренности, истовости, дара отдавать больше, чем брать. Однако, серьёзное отличие секса от искусства в том, что если навыки рисования и музицирования могут быть развиты образованием, переданы от учителя ученику, то интимным навыкам каждый учится самостоятельно. Причём это всё в тебе и останется, можно сказать, с миром упокоится. Усидчивость здесь не поможет, упрямство бесполезно, усердие приветствуется, хотя школа заканчивается экстерном. Твои дети эту школу закончат без тебя, и дети твоих детей, как и прочие дети, всё сделают сами.

Одним словом, секс титулов не признаёт, капитал не накапливает, не передаётся по наследству от отца к сыну. Достижения в нём сгорают, но и неудачи тоже!.. Поэтому мы и пробуем, и пытаемся ухватить от жизни толику счастья, за которое чуть стыдно, о котором потом никому не поведаешь, ибо никто тебя «до мурашек» не поймёт. Тут всё уникально, неповторимо, свежо… Хотя и размножено миллиардами экземпляров на живом принтере инстинктов, более сильных, чем ты.

Таким образом, да, проблема в воздухе висела, и нужен был случай, чтобы её разрешить. После этого открывалась возможность любить друг друга без всякой корысти – то есть, наслаждаться общением, выпивать за ужином стопочку, любоваться пейзажами, слушать музыку и даже вместе париться в бане. Впрочем, данный список неисчерпаем!

Ответственности утверждать, что мужчине и женщине, как союзу двух разнонаправленных сущностей, можно получать полноценное удовольствие от всех сторон жизнедеятельности, без снятия остроты с фактора «интимной близости», автор на себя не берёт.

И кстати, любовь между нашими героями за месяц возникла, она не являлась неким чудом, ударом молнии, вешним потоком, откровением, и всем прочим, о чём так любят поумничать бойкие поэты. Любовь для этих двоих стала только условием выживания, пунктом, без которого мужчина и женщина вместе находиться рядом долго не могут. Эн уже нравилось смотреть, как Эл управлялась с коровой, как отчитывала за проступки кур или котов, как пекла румяные пирожки, перекладывала сметану, общалась по «комми» с внешним миром и даже, простите, чихала по утру… А Эл был интересен этот человек, так непохожий на её простоватого порой мужа, – сентиментальный, поэтически вскормленный, деликатный, тонкий, но, одновременно, упрямый, дерзкий, сильный, не боящийся в жизни никого, кроме себя.

Событие, интересующее нас, произошло, понятно, случайно… Эн к концу марта освоил вездеход, а в тот день – сдавал Эл экзамен по его вождению, попутно закрепляя в памяти маршруты движения к местам кормления. Он умело бороздил намокший снег, ловко разворачивался у кормушек, рассыпал калорийные гранулы, приветствовал подошедших близко животных, так что Эл оставалось лишь с улыбкой делать ему необходимые замечания прямо из кабины.

Уже на последней точке, где рядом с кормушкой у старого бука обломилась большая ветка, Эл вышла из вездехода, чтобы помочь Эн оттащить её чуть в сторону. Но видимо положение учителя и общее блаженное настроение подвели – она даже не обратила внимания, что на дереве осталась висеть ещё одна коварная ветка. И то ли ветер её сбросил, то ли пора пришла, но ветка упала… Упала неудачно: прямо на спину Эл. Правда лишь скользнула, успев чесануть где-то под лопаткой. Сильной боли Эл сразу не почувствовала, пыталась отшутиться, однако весь остаток пути до хутора криво хмурилась, пытаясь понять – что произошло, почему она утратила бдительность, можно ли обойтись без специальной медицинской помощи?

Эн вертелся вокруг неё, старался поддержать, взял на себя хлопоты по хозяйству и всё пытался осмотреть больную, печально острил даже, что пришла, мол, его очередь возвращать долги милосердия… Близилось время ужина и Эл, которой повышенное к ней внимание льстило и досаждало, в мягкой форме послала Эн на кухню разогревать ужин, а сама отправилась в душ, чтобы смыть с себя непростой день, осмотреть рану. На спине красовалась обширная, начинающая припухать гематома размером с блюдце, словно расчёсанная до крови крупным гребнем… Кость в области лопатки была цела, неотложная помощь из города не требовалась. Однако желательно сделать обезболивающий укол в рану, наложить пластырь с целебной мазью. Но как это сделать?!

Эл, совершенно без мыслей, обмылась, переоделась к ужину, прошла в гостиную… Эн, накрыв стол с крохотным букетиком первоцветов, ещё хлопотал на кухне. Он снова стал задавать вопросы о ране, но Эл лишь отмахнулась от него, успокоив тем, что всё, дескать, терпимо. Она не врала: тупая боль после душа несколько стихла… Теперь Эн скоренько помылся, переоделся в домашнее, стал метать на стол закуски.

Ужин прошёл без импровизаций, если не считать дополнительную четвёртую рюмку шнапса, которую потребовала Эл в надежде обеспечить себе изнутри анестезию. Эн безропотно согласился… Однако десерта и прочих, уже привычных мелочей, после ужина не было, так как Эл, сославшись на усталость, ушла к себе, а Эн взялся смотреть по Порталу чудаческие новости культуры, привычно оторванные от жизни.

Эл в спальне ещё раз осмотрела в зеркале рану, попыталась сама себе сделать укол, но ничего у неё не получилось. Расстроившись, она, пинцетом с ваткой, кое-как нарисовала йодом на ране некое подобие осьминога, а затем, потешно ругая себя и морщась от боли, разбередила засохшую сукровицу бальзамом «Скорая помощь». Потом Эл захотела послушать скрипичный концерт Моцарта и, раздевшись ко сну, легла в кровать на живот, укрывшись одеялом. Алкоголь же, вместо того, чтобы снять боль с тела, только приятно туманил сознание синими видениями, не дававшими уснуть, музыка, похожая для Эл на сотню разноцветных бабочек, легко порхала по комнате.

Так прошло где-то с полчаса… Эн слышал, что Эл успокаивалась виртуозными пассажами скрипки, сам едва не вздремнул от тепла, но понятное беспокойство его всё же не оставляло.

Он постучался в дверь спальной Эл, приоткрыл дверь и громким шёпотом поинтересовался самочувствием больной… Она обернулась на дверь: «Вы укол сумеете сделать?» – «Большого опыта нет, но рискнуть можно, – ответил Эн, – всё равно у меня лучше получится, чем у вас… Тем более, в таком месте…» – «Надо разделить содержимое шприца на равные дозы и сделать три укола вокруг раны. Не испугаетесь?» Этот вопрос лишь раззадорил Эн – он молча, взялся за дело. Протёр спиртом место ранения, убрал сукровицу, не тушуясь, сделал уколы, наложил на рану большой тампон с мазью, надёжно приклеил его лейкопластырем. Затем, он бережно прикрыл обнажённую спину Эл одеялом, присел с ней рядом на кровать, дожидаться, пока боль отступит. Она через плечо посмотрела на него, поблагодарив за труды той загадочной улыбкой, что однажды удалась гению Леонардо…

И он не выдержал, и осыпал всё доступное порыву поцелуями, а она ответила ему – вдохновенно, просто, вовсе не обращая внимания на незатухающую боль, ибо на них свалилось то самое, указанное выше затмение сознания, что сильнее любого умника.

Детали опускаем, причём без какого бы то ни было стыда, поскольку мы с вами люди тёртые и не шарим с фонариком по чужим спальням, чтобы ненароком не застать там самих себя. Не слишком-то эстетичных в момент вдохновения, не особо похожих на рафинированные образы классиков лирического жанра, со съехавшими иной раз к носу глазами, с горящими капельками пота на лбу, стонущими и ревущими вовсе «не в ногу»… Словом, жалких и одновременно настолько счастливых в момент окончания мук, в момент освобождения от зверя в себе, что ни стыд, ни мудрость, ни возраст не остановят нас ещё и ещё раз искать это самое, – названное почему-то половым, то есть, низким вообще-то! – счастье. Напротив, оно самое, что ни на есть, высокое! Однако, как на грех, растущее из постыдного, греховного, безобразного…

После всего, что на удивление Эн удалось, и на восторг Эл оказалось забыто-приятным, они некоторое время лежали ещё вместе, о чём-то говорили, о чём-то молчали, то есть, ничего вроде не делая, буквально на глазах становились родными людьми, которым нечего друг от друга скрывать. За вычетом нескольких мелких деталей совсем уж личного плана, вроде физиологии, за минусом книжек памяти жизни с другим человеком, уже местами истлевших, рассыпающихся на глазах от частого перелистывания в недалёком прошлом.

Теперь открывалась возможность нормально, не опасаясь досадных сюрпризов, жить, летать над бытом, расправив крылья, но для этого… нужно было ещё отремонтировать баню. Поскольку первое знакомство с помещением выявило кучу накопившихся в застое проблем: тут сгнило, там заплесневело, здесь прохудилось. День наш герой посвятил новым заботам, ножовка у него в руках пела, молоток звенел – благо материал нашёлся, скребки хрипло огрызались, грязь со стоном покидала обжитые места. Эн постарался сделать так, чтобы от старой парилки осталось как можно меньше воспоминаний, для чего даже немного переделал полки, сменил освещение, банные принадлежности разместил по-своему.

За этой работай он, словно сквозь дымку, вспоминал персональные банные подвиги, относящиеся к молодости… Это сейчас в моде больше огромные дворцы здоровья, где на твой выбор десятки экзотических бань. Финская, японская, русская, турецкая, скифская, иные прочие, где мужчины, женщины и дети в специальных трико – не парятся даже, а с жиру – перемещаются из одной чудной парной, через бассейны, водные горки и тренажёрные залы, – в другую, так развлекаясь, вернее, борясь со скукой, под видом борьбы за здоровье. А тогда себе не врали и говорили прямо: иду в баню, подразумевая – иду почти на верную смерть!

Потому что баней в прежние времена называли вертеп, дикую смесь публичного дома, походного ресторана, русской и финской бани, где, ограниченное лишь высокой стоимостью процедуры время, пиво лилось рекой, смешиваясь с ручьями водки, гриль ложился поперёк корейской морковки, сигаретный дым стоял под сводом предбанника коромыслом, длинные речи между короткими «припарками» взмывали – то в небеса, то в болотную тину основных инстинктов…

После эдакой бани посетители – обычно с красными глазами! – следовали в некий питейный притон, чтобы довести себя горячим общением уже до полного младенческого беспамятства… Такой Эн знал старинную паровую забаву много лет назад, поэтому от бани здесь, в раю, – ждал другого, ведь смерть он презрел… И баня его ожидания оправдала: в полумраке парной она разогревала сердца до температуры кипения, а потом – в предбаннике, за целебным чаем и беседой о музыке – постепенно остужала… Словом, Эн и Эл получили от целебной процедуры нечто общее, и каждый – своё… Он – два часа небывалого наслаждения, она – ощущение свободы, возврата ровной привычки к хорошему. Дубовыми вениками баня помогла им вымести из душ всё дурное, что скопилось в них за последнее время.

У Эл это был период в три года, когда и жизнь казалась местами абсурдной, и надежда на другую, лучшую долю уже таяла, словно в тумане. Для Эн период безвременья оказался более коротким, однако учитывая, что болезнь его прозябания развивалась на фоне угнетающих благ цивилизации и радикального характера, не знающего половинчатых компромиссов, очень жестоким, а в самом конце – вовсе трагическим. Поскольку обывателю – человеку во все времена «как бы нормальному, общественному», нужен мир, а художнику, изгою толпы, ищущему вне времён новые трактовки нормы, – весь мир! Всё или ничего.

Однако сейчас поиски абсолюта Эн оставил в покое… Да, он не получил обобщённый «весь мир» в качестве чего-то уж бескрайнего, космического, но выбегая из бани на слежавшийся наст тающего снега и растираясь им, как наждачной бумагой, – обшаривал взглядом Олений лан, убегающий вверх, пурпурное на закате небо, рыжие альпийские луга, и без спеси думал: «Это мой мир. Теперь, мой. Ну, а насколько мне его хватит по времени, я не знаю. Надеюсь, навсегда…»

Ночью во сне, от избытка чувств, поднимающих душу, Эн вообразил себя облаком, плывущим над своим новым миром, над горами, долинами, ручьями. Он видел, как его тень меняет картину бытия и сам менял очертания, так творчески развлекаясь. Он – то скользил над землёй, то ложился на вершину отдохнуть, однако острые камни немного резали бока, и он снова взмывал в поднебесье, чтобы полюбоваться свежими для глаза пейзажами. И тут на опушке пихтового леса он внезапно увидел художника с этюдником, а возможно – и самого себя, помолодевшего, полного сил изобразить всё на свете! Впрочем, это «всё» у художника почему-то не шло, композиция разваливалась, хотя была скопирована с натуры. Допустим, точка выбрана неудачно или границы изображения неправильно определены, но картина-то уже почти готова – что ж её выбрасывать, переписывать, браковать? И Эн – облако, понимая коллегу, или самого себя, занял в небе единственно возможное для окончания картины положение, приняв кучевую живописную форму. Художник от неожиданности даже воскликнул и в несколько гениальных движений спас пяток часов своей непыльной, признаемся, работы.

А Эн уже летел дальше, он укрывал тенью нуждающихся и отгонял собратьев в случаях, если земле, лесу или животным требовалось немного солнца. Он принял обличье тумана над горным озером, чтобы спрятать в себе двух влюблённых оленей, которые стеснялись в присутствии сотен живых свидетелей сделать будущее своей любви – оленёнка. Он решил обратиться даже тучей, чтобы излиться дождём на засыхающее у скал деревце можжевельника, он спас его в последнюю критическую минуту и понёсся творить добрые дела дальше.

Потом он, увидев скучающую без эстетических деликатесов группу туристов на просторной поляне, ловко смастерил для них из себя и остывающих лучей солнца переливающуюся радугу… Туристы, тотчас же забыв о скуке, похватали свои «Никоны», «Кодаки», «Лейки» и на глазах стали гениальными фотохудожниками, которым для самоопределения не хватало до того сущей мелочи – вдохновения. Но это уже судьба всякого, без заносчивости подумал Эн – облако, кто не может сам найти вокруг достойный повод для личного высказывания. И он продолжил творчески хулиганить, так поднимая свой боевой дух.

Однако здесь Эн услышал плач ребёнка, нашёл его, обиженного, у ручья, принял в небе форму лошадки – она побежала, и ребёнок на неё засмотрелся и, забыв обиды, перестал плакать. Тогда Эн-облако принял обличье клоуна, стал потешать гримасами мальца, и тот рассмеялся, и он вместе с ним – без меры, до колик, до слёз от истерики!

Мы же, в свою очередь, над ним смеяться не будем, ведь хохот Эн был репетицией катарсиса, тем более что он, потеряв от счастья чувство меры, досмеялся до того, что попросту лопнул как воплощение облака, превращаясь в молекулы воды, в дождь, ручьи или водопады, которые утром проснутся уже обыкновенным по форме человеком…

 

 

 


Оглавление

22. Март. 4.
23. Март. 5.
24. Апрель. 1.
517 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 12:14 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!