Церковь Удивления

 

 

 

На месте. Посёлок Семёновка. Заброшенная каменоломня недалеко от реки, на юго-запад от посёлка, за свалкой. Свалка слишком огромная для такого населенного пункта, похоже, сюда со всего района мусор везут. Лес. Для начала заблудился, кое-как вышел на берег речки, так, держась у воды, и добрался до места. Всё правильно и предельно ясно мне описал А. В. Нашёл его самого у опушки, у костра в компании нескольких разномастных индивидов. Познакомились. Оказалось, они будущие соседи мои, одни из тех, кого Учитель нашёл и склонил на свою сторону. Новые знакомцы вежливые и приветливые, но во всём облике их, и движениях, и речах и взглядах такая затаенная, застарелая, запущенная тоска… И еще несколько циничная бесшабашность людей, доведённых уже до последней стадии отчаяния, до такой черты, когда уже нечего терять совершенно. Неужели и я выгляжу со стороны так же? К себе-то я привык, трудно беспристрастно смотреть на себя со стороны. Обратил внимание, что все более-менее опрятные, трезвые и задумчивые. Не в пример, скажем, многим тем, кто вместе с волей к жизни потерял и чувство собственного достоинства, и внутреннюю дисциплину, и всё, что отличает человека от простейших.

 

Один из старожилов, пожилой, но довольно крепкий и бодрый мужчина, представившийся Антоном Даниловичем, провёл по окрестностям, показал место, где можно устроиться на ночлег, где взять одеяло и матрас, миску с ложкой, где расположены «удобства» и хранятся запасы провизии и инструментов. Остаток дня – разговоры, мелкие дела, приготовление пищи, обустройство, более детальное знакомство.

 

Вечером устраиваемся на воздухе, на обрыве возле реки. Пока погода балует, лето тёплое и никому не хочется спускаться под землю. Хотя можно с комфортом расположиться и там. Места много, неожиданно сухо и вполне удобно. Давешний мой проводник сложил в центральном зале огромный камин и установил пару буржуек, так что тепло в холодное время обеспечено. Осталось сколотить какие-никакие нары или лежанки и это будет тот ещё пятизвёздочный отель. В стороны отходят несколько узких проходов. Один выводит к подземному роднику, проходящему через выдолбленное в камне углубление, удерживающее целое (довольно глубокое) озерцо чистейшей воды. В других отнорках импровизированные: гальюн, баня, склад. Несколько глубоких ниш, в которых можно устроить спальные места для семейных. Свод только, по словам Данилыча, хлипкий, надо укреплять. И дрова заготавливать… и вообще, работы много.

 

Прим. Ред.: Некоторые листы отсутствуют, текст продолжается с середины фразы.

 

…оказались одни из первых, кого Учитель заразил этой идеей. Прям, апостолы, ха. У лидера, который себя таковым и не считает вовсе. Сам он себя называет вдохновителем. От этой затеи ему никакой выгоды нет, кроме единения с себе подобными и попытки создать утопическое братство. Никаких у него других корыстных или низменных целей. Никакой жажды наживы: у многих из нас ничего за душой нет. А те, у кого что-то было – те бросили всё, приехав сюда. Никакого стремления к власти. Андрей Владимирович не претендует на то, чтобы его безоговорочно слушались и выполняли какие-то его прихоти. Решения, касающиеся нашего мирка, принимаем коллегиально. И религией тут не пахнет – среди нас есть и христиане, и мусульмане, и язычники. Даже один буддист затесался. Не говоря уже о неверующих ни во что. К слову сказать, Учителем его один я называю. И то, про себя больше. Потому что реально многому учусь у нему: философии, логике, психологии… Со мной А. В. много и охотно общается – говорит, я ему погибшего сына напоминаю. И много откровенничает. И я стараюсь запоминать и вникать в то, чем он так щедро делится. Учусь. Анализирую. Он не один такой – тут ещё достаточно, кого послушать – у многих высшее образование, один так даже профессор бывший. Да и жизненный опыт, опять-таки, у всех богатый. Но только один А. В. говорит с такой убеждённостью и силой, такая энергетика сумасшедшая в его речах… Охота слушать – нет, даже не слушать – внимать, ловить его речи, впитывать в себя… И для каждого у него находится время и нужные слова. Поразительно.

 

 

Тут была проделана огромная работа. Неизвестно, откуда столько добра; тут хватит места, одеял, спальных мешков и матрасов, для сотни человек, минимум. Плотницкие инструменты, мыло, свечи, горючка для керосиновых ламп и примуса, всевозможные хозяйственные мелочи, посуда, котлы. Пара ружей – двенадцатый и шестнадцатый калибр, патроны, порох, дробь; рыбацкая снасть. Всё неновое, но в хорошем состоянии, готово к использованию. Лекарства, перевязочный материал, чистящие и обеззараживающие средства, яды и препараты от паразитов, табак. И еда – множество мешков с крупами, сахаром и мукой; чай, соль, специи, консервы и маринады – при экономном использовании можно прожить, ни в чём не нуждаясь, не один месяц. Да что там не один месяц – годы можно жить. При том, что мы постоянно что-то тащим с огромной свалки, находящейся неподалёку, ловим рыбу, охотимся, что-то воруем понемногу с соседских фермерских хозяйств. Во всём видна основательность и экономичность, здравый рационализм. Я считаю бестактным спрашивать у Учителя – откуда столько всего? Захочет – сам расскажет. Может, в прошлой жизни он был зажиточным человеком, может, это меценатские пожертвования, может забытое или заброшенное хозяйство какой-то организации. Да хоть бы и на той же свалке собрано, пусть, чёрт с ним… Дарёному коню в зубы не смотрят. Никакого криминала за этим не ощущается, вот в чём дело. Я на такие вещи очень чувствителен.

 

Прим. Ред.:

 

Как известно, до расформирования в ** году неподалёку от посёлка Семёновка была расположена воинская часть №***. Можно предположить, что многие описанные Правдиным предметы имеют своё происхождение из складов вышеупомянутого формирования. Возможно, нечистые на руку военные чины торговали списанным или откровенно сворованным оборудованием, вещевым имуществом, пищевыми концентратами и продуктами длительного хранения, и мн. др. Так же это объясняет происхождение пороха, взрывчатого вещества и детонаторов.

 

Далее в рукописи М. Г. Правдина – перечень имеющегося материального обеспечения, расчёты норм питания, список членов общины с указанием их гражданских специальностей (видимо, для учёта их навыков, полезных в повседневной деятельности общины) – всего 34 страницы данных, относящихся к административно-хозяйственной части поселения. Для данной статьи они не представляют серьезной ценности, и мы их опускаем, чтобы не перегружать текст излишними подробностями. Можно только сказать совершенно однозначно – хозяйство велось скрупулёзно и всё было учтено, что не характерно для умственно и психически неполноценных, деградировавших, безответственных людей. Там же, среди текстовых заметок, присутствуют точные, вполне профессиональные чертежи приспособлений и механизмов, использованных сектантами, с учётом нагрузок на отдельные узлы и соблюдением всех пропорций и размеров. В тетради, в виде вкладок, найдены листы с текстами песен и аккордами, сочинённые предположительно Алексеем Гордеевым, написанные, видимо, его же рукой. И кроме того, фантастический рассказ-миниатюра Евгения Миляева. Ещё в повествовании Правдина периодически упоминается сочинения (АФОРИЗМЫ) Самохина (так, к сожалению, и не найденные), выдержки из которых лидер «Семёновской общины» зачитывал своим единомышленникам на вечерних собраниях группы. Всё вышеперечисленное отнюдь не характеризует погибших как полууголовный, безграмотный, инфантильный сброд, живущий простейшими инстинктами, естественными потребностями и вожделениями (именно так описал группу Самохина социопсихолог С. К. Кадушников в интервью «Губернскому Вестнику» от 26.11.**г).