HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Александр Левковский

Самый далёкий тыл. Главы 30, 31, эпилог

Обсудить

Роман

 

авторский перевод с английского
Эпиграф, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, Эпилог

 

Купить в журнале за март 2017 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за март 2017 года

 

На чтение потребуется 33 минуты | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 11.04.2017
Оглавление

2. Глава 31. Генерал-майор Дроздов. Владивосток. Тюрьма «Вторая Речка». Август 1943 года.
3. Эпилог


Эпилог


 

 

 

Пятьдесят лет спустя

 

Сергей Дроздов. Владивосток. Август 1993 года.

 

 

По ржавой винтовой лестнице мы поднялись на чердак. Мы – это я, Мишка и Татьяна Васильевна, которая пятьдесят лет тому назад была тощей Танькой Лагутиной, моей однокласницей, а сейчас превратилась в красивую представительную даму шестидесяти четырёх лет.

Она – не кто-нибудь, а заместитель мэра Владивостока, и в этом важном качестве встречала нас с Мишкой в аэропорту, когда мы прилетели из Москвы, преодолев колоссальные препятствия с получением разрешения на полёт в этот портовый город, закрытый для иностранцев...

 

...– Это я-то – иностранец?! – гневно орал я в Москве в приёмной у какого-то министра. – Это мне-то нельзя посетить город, где я родился?! У меня письмо от самого американского президента!..

Американский консул дёргал меня за рукав, пытаясь успокоить, но я разбушевался, и меня нельзя было остановить.

В конце концов нам вручили письмо за подписью министра, где было сказано, что «...бывшим гражданам СССР Сергею Дроздову и Михаилу Дроздову дано разрешение доставить в город Владивосток и похоронить прах их матери и приёмного отца, родившихся во Владивостоке и умерших в Соединённых Штатах Америки».

 

...На кладбище мы закопали в землю России две герметические стальные коробки с прахом нашей любимой красавицы-мамы и дяди Алёши – самого замечательного человека, встретившегося мне на моём жизненном пути. Уложили мы эти коробочки из нержавеющей стали рядом с могилами дядь-Алёшиной мамы и сестры Кати, которая полвека тому назад была директрисой нашей с Мишкой школы.

А потом Таня повезла нас на Ленинскую, 24, где в далёком военном 43-м году на первом этаже проживало семейство Дроздовых, а на втором – Таня Лагутина с папой дядь-Васей и мамой тёть-Ритой.

Поднявшись на пыльный чердак с бельевыми верёвками, пересекающими его вдоль и поперёк, мы первым делом наткнулись на древний кусок фанеры, тут же напомнивший нам тот фанерный щит, на котором – пятьдесят лет тому назад! – мы сидели втроём и ели тонюсенькие бутерброды с салом и одно-единственное яблоко, разрезанное на три части. Это, конечно, была другая фанера, но нам хотелось думать, что это был всё тот же потрескавшийся от древности фанерный щит.

– Ребята, – сказала Таня, – это не может быть та же фанера. Тот кусок давно уже сожгли в какой-нибудь буржуйке.

– Таня, – возразил Мишка, – у тебя нет воображения.

У Мишки, конечно, есть воображение – ведь он за годы жизни в Штатах успел накатать больше тридцати книг и ещё штук триста статей. Он – профессор Стэнфордского университета и почётный член полудюжины академий. А я не написал ни одной книги, но зато я вырастил несколько поколений дзюдоистов – членов сборной команды Америки, где я вот уже двадцать лет работаю главным тренером.

Хозяйственная Таня застелила фанеру клеёнкой, выложила на неё белый батон и кусок сала и быстро соорудила три бутерброда – точные копии тех бутербродов, что мы с жадностью поглощали летом сорок третьего. И добавила яблоко. И с торжествующей улыбкой посмотрела на нас.

– Таня, – говорю, – ты ошиблась – то яблоко было красным, а это – какое-то зелёное.

Она развела руками.

– Я и сама отлично помню, что оно было красным. Но красное я найти не смогла.

Я вынул из Мишкиного портфеля бутылку «Столичной» и разлил водку по рюмкам. Мы стали треугольником вокруг нашего фанерного щита и подняли рюмки. Но ещё до того, как Таня произнесла тост, у меня в памяти всплыл этот же чердак летом сорок третьего:

 

...– Ладно, ребята, – сказала Танька, – давайте перекусим. – Глядите, что мой папка привёз из Америки. – Она достала из кармана яблоко и протянула нам.

Я и Мишка глядели – и не верили своим глазам! Яблоки не растут на Дальнем Востоке; и это был, наверное, третий или четвёртый раз в моей жизни, когда я видел такой круглый красный плод!

Мишка выложил три бутерброда с салом на кусок газеты. Я зажёг наш новый примус и поставил на него чайник. Танька разделила яблоко на три части, стараясь сделать их одинаковыми, и пару минут мы жевали молча, стараясь продлить невообразимое удовольствие.

Потом мы пили горячий чай с сахарином и откусывали по кусочку от наших бутербродов. Сами эти бутерброды были сделаны из белого хлеба с тонким куском свиного сала. Я не понимаю, почему все так восхищаются американским белым хлебом. Раньше, до того как американцы стали посылать нам продукты, я никогда не видел белого хлеба. У нас не было белого хлеба до войны, и, по правде говоря, я не люблю его. Он выглядит противно, и вкуса у него нет никакого. Прямо как вата. Наша чернушка намного вкуснее. Но чернушка исчезла с началом войны, а без белого хлеба мы бы просто подохли с голоду – это точно...

 

...Таня, подавляя слёзы, произнесла:

– За светлую память тех, кто был с нами летом сорок третьего, и кого с нами уже нет...

Она вытерла слёзы и дрожащим голосом перечислила их, ушедших от нас:

– Папа – расстрелян... Мама, сосланная вместе со мною в Магадан, умерла осенью сорок пятого... Анна Берг – расстреляна... Александр Берг – расстрелян... Ваша мама, тётя Лена, и ваш приёмный отец, Алёша, скончались в Сан-Франциско...

Мы выпили и закусили бутербродами.

И я, закрыв глаза, вспомнил тот день, 1 сентября 43 года, когда я в последний раз видел русскую землю...

 

…Дядя Джим погрузил нас – маму, Мишку и меня – в свой джип, и консульский шофёр повёз нас в Находку. Находка – это порт недалеко от Владивостока, где нас и дядю Алёшу должны обменять на пятерых американцев, которые шпионили, шпионили и дошпионились, пока их не арестовали в столице Америки. Вообще-то нас должно было быть семеро – вместе с дядей Алёшей, тётей Аней, её братом и Таниным папой, но дядю Алёшу привезут в Находку прямо из тюрьмы, а остальных наш батя успел быстро расстрелять. Так сказал нам дядя Джим. Мама, когда узнала об их смерти, плакала несколько дней не переставая. Её просто нельзя было успокоить ни на минуту. И мы с Мишкой слышали однажды ночью, как она шепотом проклинала нашего отца...

Мы доехали до военного аэродрома, где стояли истребители Яковлева и Лавочкина, и вышли из джипа около метереологической станции. Дядя Джим распаковал свой рюкзак, и мы перекусили, поглядывая на серое в тучах небо, откуда должен был появиться американский самолёт с пятью провалившимися шпионами.

И он появился – через полчаса.

Мы молча смотрели, как из самолёта по трапу, в сопровождении американских морских пехотинцев, вывели пятерых шпионов – четырёх мужчин и одну женщину, – которых должны были обменять на нас. Их ещё не успели свести вниз, когда на лётное поле въехал крытый брезентом Студебеккер и двинулся прямо к нам.

Плачущая мама сгребла меня и Мишку, и мы вот так стояли тесной группой, глядя на машину, из которой должен был появиться дядя Алёша.

И он появился – в той самой форме моряка торгового флота, что была на нём во время ареста: полосатая тельняшка, морская рубашка, чёрный бушлат, чёрные брюки-клёш и пилотка.

Мы побежали к нему, а он ринулся к нам, и мы все вчетвером схлестнулись посреди аэродрома в объятьях и поцелуях. Мама, обнимая его, сорвала с него пилотку – и тут мы увидели, что дядя Алёша полностью поседел...

Мама, вытирая слёзы и глядя на копну его седых волос, тихо промолвила:

– Лёшенька, тебя били?

– Нет.

– Пытали?

– Нет.

Он помолчал, провёл рукой по волосам и сказал:

– Меня дважды расстреливали...

 

...Когда дядя Джим подписал документы на обмен, мы все сели в джип и подъехали к самолёту, который как раз заправлялся топливом. Поднялись по трапу, повернулись и в последний раз посмотрели на русскую землю, которую мы покидали навсегда.

Ветер дул со стороны моря, и поэтому самолёт взлетел в южном направлении – против ветра. Значит, пояснил дядя Джим, летевший вместе с нами, мы сделаем круг над Владивостоком.

И вот он появился справа – наш любимый Владивосток, наш красавец-город, наши сопки, наша бухта, наши мыс Эгершельд и Чуркин-мыс. Мы плыли, набирая высоту, над нашим домом на Ленинской, 24, где в туннеле в меня стреляли и где дядя Алёша спас меня, над нашей школой, над американским консульством, над 34-м причалом, где меня чуть не убили, над портом, где живёт тётя Настя, и над барахолкой, где работает несчастный безногий Борис...

Мы пролетели над грузовозом «Советский Сахалин», привёзшим из Порт-Артура дядю Алёшу, раздобывшего наконец заветные документы, из-за которых его потом дважды расстреливали.

Самолёт повернул на север и вошёл в облака. Теперь нам предстоит долгий путь – через Хабаровск, Магадан, Петропавловск-на-Камчатке и Чукотку – в американскую Аляску.

А оттуда – на юг, в Сан-Франциско...

 

...Мы выбрались через люк на крышу и сели, глядя молча на бухту и два мыса, окаймляющие её. Вот точно так мы сидели здесь втроём пятьдесят лет тому назад. Помните, что я писал в 15-й главе?

 

«…Мы поели, забрались через люк наверх и уселись на ржавых жестяных листах, которыми была покрыта наклонная крыша. Мы смотрели молча на красивейший вид нашей бухты Золотой Рог, с Чуркин-мысом слева, и мысом Эгершельд справа, и с туманными очертаниями острова Русский на горизонте.

– А вообще-то Мишка прав, – тихо сказала Танька, обняв свои худые колени. – Так много вранья вокруг – и дома, и в школе, и в наших учебниках...

Мишка добавил:

– И много ненависти, и много жестокости...

Мишке только двенадцать, но он рассуждает абсолютно как взрослый! Конечно, наша жизнь полна ненависти и жестокости. Я подумал о нашем отце, которого я ненавижу. О бывшем Мишкином друге, тихом корейце дяде Киме, которого арестовали неизвестно за что. О Танькиной маме, которая изменяет своему мужу, дяде Васе. О Борисе Безногом, который лупит свою беременную жену и их пацанов. О Генке-Цыгане, который пробовал стащить мой рюкзак и которому я врезал пару раз по морде. О моём хозяине на барахолке, Льве Гришине, которого присудили к расстрелу...

Ненависть, враньё, драки, измены... Что это за жизнь?

Мишка сказал:

– Вот возьмите, например, «Таинственный остров» Жюля Верна. Это история пятерых пленников, сбежавших на воздушном шаре и оказавшихся на необитаемом острове. Их жизнь полна трудностей, но они любят и уважают друг друга! Они не дерутся; они не ругаются; они не оскорбляют друг друга... Они работают и делают свой остров раем. По правде говоря, я бы хотел сбежать отсюда и быть с ними на этом острове до самой смерти. У них там на самом деле были Либертэ, Эгалитэ, Фратернитэ...

Мы с Танькой переглянулись в недоумении. Что это за мудрёные слова, которые звучат по-французски и которые нормальному человеку невозможно произнести? Откуда они влезли в Мишкину голову?

Мишка снисходительно усмехнулся и сказал:

– Эх, вы, придурки! Это значит – Свобода, Равенство, Братство...»

 

…И словно угадав мои мысли, Таня тихо произнесла:

– У нас, ребята, начинается новая жизнь. Совсем новая. Помнишь, Миша, ты толковал нам о Свободе, Равенстве и Братстве? Я запомнила твои слова на всю жизнь! У нас – я верю! – наступает эра, когда в России появится наконец и Свобода, и Равенство, и истинное Братство! И Богатство, справедливо разделённое на всех...

Уже стемнело, и наша прекрасная бухта стала опоясываться волшебными ожерельями огней.

Мы с Мишкой положили руки Тане на плечи, и мы втроём сидели вот так в темноте, не шевелясь, погружённые в горько-сладкие воспоминания. Потом Таня вытерла набежавшие слёзы и промолвила:

– Помните, ребята, эту песню, которую в военном сорок третьем пела вся наша страна?

Она тихонько запела – и мы с Мишкой, не забывшие ни строчки из этой песни нашего детства, тотчас подхватили:

 

Тёмная ночь, только пули свистят по степи,

Только ветер гудит в проводах, тускло звёзды мерцают...

 

Тёмная ночь разделяет, любимая, нас

И тревожная чёрная степь пролегла между нами...

 

 

 

 

2010–2017. Принстон, США – Ришон Ле-Цион, Израиль

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за март 2017 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению марта 2017 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 


Оглавление

2. Глава 31. Генерал-майор Дроздов. Владивосток. Тюрьма «Вторая Речка». Август 1943 года.
3. Эпилог

508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!