Пятое время года

– Парк закрыт с середины ноября. Но здесь есть конная милиция – хотя вряд ли они будут гарцевать в седлах в девять вечера, да еще и в понедельник.

Марина перелезла решетчатый забор и чудом не зацепилась джинсами за острый выступ пики. Женя подал ей руку и помог слезть.

– Более бредовой идеи от тебя не слышала.

– Черт, Марина, это самый безопасный путь.

Женя сердито повернулся к Андрею, который по его мнению слишком громко взбирался на шатающиеся решетки, но промолчал.

– Нас видел бармен в этой забегаловке. Мы все вляпались. – выслушав сбившийся отчет Андрея и Жени, говорил тем временем Сергей, но голосом как-то вовсе не по-приятельски подразумевая «Вы вляпались». – Нападение на сотрудника милиции – это серьезное преступление, мать его за ноги.

– Знаю. Поэтому и хочу обойти людные улицы. Спустимся вниз, к реке и по берегу дойдем до Вокзальной. И из дому ни ногой. А в этот район в жизни не поеду.

– Вздор. Чушь собачья. А почему бы нам не поплыть на лодке? – Андрей спрыгнул на землю и язвительно уставился на Женю.

– Или вброд. Как партизаны с одеждой в руке. И на лица грязь полосками намажем. – буркнула Марина.

Сергей на секунду представил себе эту картину.

– Вы еще подеритесь. – примирительно посоветовал он, улыбаясь внутреннему увиденному. Но шутки не получилось: в воздухе запахло натуральной беспричинной дракой.

Женя посерел от злости.

– Если бы ты не пошел отлить в этот долбанный переулок, ничего не случилось!

– Как бы не так! Ага. Надо было в штаны гадить, да? А палкой кто погоны лупил?

– Какие погоны?

– Баран. Вот какие!

Это было, как камень в стекло. Марина испугалась – только что обошли острый угол одной драки, как назревает еще один, причем между лучшими друзьями. Современная дружба часто предоставляет такие возможности. Но обычно этим занимался Андрей. Он напивался до чертиков, полностью преображаясь в мрачного, угрюмого и социально непонятого, говорил пренепременные гадости, за которые сильно и часто получал по шее. На следующее утро с гудящей, как улей, головой и температурой (похмелье напоминало у него первую стадию простуды) он обходил вчерашних сотрапезников, рассыпаясь в извинениях.

– Ну все, хватит, вы, оба! – встряла Марина. Сергей недовольно поморщился – он как раз собирался сделать тоже самое, но девушка опередила его.

Да, Марина была полна энергии:

– Какая разница, чья это вина? Чем быстрее мы вернемся домой, тем лучше! Поэтому хватит орать и давайте идти к реке побыстрее! Мне не хочется торчать здесь всю ночь на холоде. Носом шмыгать не хочется. Ваши бредни не хочется.

– Она права. Не время, ребят. – подтвердил Сергей.

Женя с минуту молчал, оценивающе смотрел на Андрея. Тот невозмутимо выдержал тяжелый взгляд и протянул руку: неожиданно, и на мгновение показалось, что он просто потянулся, дабы выгодно ударить первым. Женя отпрянул, но тут же, смутившись, пожал руку, неловко выбросив ладонь в ответ. Напряжение спало.

– Ладно, я погорячился.

– Дружище, я тоже. – признался Андрей.

Сергей с девушкой облегченно вздохнули.

– Ну, куда теперь?

Андрей неопределенно махнул рукой.

– Я тут частенько бывал в прошлом году. Сначала вдоль забора, а потом... Обход... Вниз... Дальше видно будет, а заплутать здесь просто невозможно. Так что погнали.

Не дожидаясь никого,он двинулся вглубь чащи. Было темно. Сквозь темноту обычно видно все, но трудно разобрать цвет и четкие очертания предметов. Все представляется не так, как есть и не тем, что оно есть. Сбросившие листья ветки иногда напоминают угловатые когтистые лапы. Звук шагов в темноте имеет неприятную способность раздваиваться – поэтому так часто мы, гуляя ночью или возвращаясь домой с работы пустынной улицей, да поздним вечером, частенько оглядываемся в ожидании увидеть, по крайней мере, бандита.

– Добрый вечер, дорогие радиослушатели. С вами я, великолепный диджей Сергей. И сегодня мы совершим небольшой променад в жемчужину нашего города... В парк «Александрия»! – бодрым и на редкость хорошо поставленным голосом неожиданно запричитал Сергей. – Итак, ночью парк, как вы уже наверняка заметили, много прекраснее, чем днем. Необьяснимый дух ночной романтики, глаз Луны между сучьями деревьев...Простите, друзья...Итак, да, безлюдие и фантастический покой тому причина. Как вам наверняка известно, заложенный графиней Браницкой, которая...Марин, прикрой уши...была жуткой сукой...парк уже три сотни лет радует жителей и гостей города своими деревьями и травами со всех краев Земли...

– Серж великолепный, заткнись. Услышат! – неуверенно попросил в паузе Женя.

– ...Земли. Да. Вот мой помощник подсказывает мне, подсказывает мне, что кроме деревьев, эксцентричная графиня выстроила множество построек, посмотрите налево..оп-оп, посмотрите направо...оп-оп. Но к несчастью, безжалостное эхо войны разрушило блистательные сооружения и тогда советская власть выстроила не менее волнующие стилизации. Рекомендую павильон «Ротонда». У-у-у! Изящный Китайский мостик. Если вы записываете, я могу повторить. И конечно же, конечно – знаменитейшая колоннада «Эхо», дорогие радиослушатели. Пару раз именитая киностудия имени именитого Довженко, кстати, не пропустите следующую передачу про его непростую судьбу, так вот, снимала здесь историко-популярные фильмы про козаков. В те славные дни лучшие люди нашего города за как-говорится, спасибо, безжалостно использовались в качестве «массовки» на сьемках...

– Тебе не психологом, тебе на арену цирка... – только и успел вставить Женя.

– Спасибо, спасибо! – картинно поклонился Сергей, чуть не выколов веткой глаз. – Ну а мы не в силах остановить ни с чем не сравнимый живой эфир. Поступил звонок от Зинаиды Борисовны Пых, члена кружка ЖЕКа №2 «Рукоделие против рукоблудия». Ах! Неформат, незабудьте вырезать после эфира. Она спрашивает, а что же сейчас происходит в парке? На этот вопрос с радостью и плохо скрываемым энтузиазмом ответит гость в студии, начальник пр-бр-фр...Товарищи, ремиз!!!

Сергей на мгновение замялся, но тут же продолжил, причем голосом более грубым и гнусавым, принадлежавшим скорее не шибко грамотному руководителю колхоза либо фермы.

– Усім людям, що мешкають поруч з такою красою, важко адехватно оцінити її. Тому зараз парк перетворився на звичайне місце для романтичних подорожей бідних клятих студентів та непроцюючої молоді. А також для співів напідпитку репертуару гурту ДДТ, особливо восеневого репертуару... Это... Це... Ну, там «Что такое осень...» – и новоявленный радиодиктор замялся.

– Украинский ваш, голубчик... – с сожалением протянула хохочущая Марина.

Сергей не выдержал и тоже рассмеялся. Роль клоуна, судя по всему, его нисколько не тяготила.

– Слушай, а почему парк закрыли? – уже без смеха минут через пять поинтересовался Женя, пробираясь сквозь густые заросли кустарника, отдаленно напоминающего черную смородину. Марина, едва поспевая за ним, ответила:

– На зиму его закрыли. Никто не ходит. Деньги не платят. Сторожам и ботаникам надо ведь зарплату платить.

– Их выгнали просто. – присоединился к разговору замолкший было Сергей, но голосом обычным и без паясничанья. – Да кому нужны два десятка специалистов по травкам, если государство не перечисляет (тут Сергей характерным жестом потер указательный и большой пальцы между собой), а единственными посетителями сейчас являются бабушки с окрестных домов и наркоманы-космополиты ото всюду. Первые через забор ходят, вторые по удостоверению. Или наоборот?.. Кстати, это кажется первый раз за мою жизнь, когда парк закрывают на какой-либо срок. Да, – добавил он мечтательно после небольшого молчания, – зимой здесь здорово. Все белое. Легкое. Так и хочется в снежки поиграть или снеговика сотворить.

– Ты Андрюху видишь? – неожиданно поинтересовался Женя. – Где этот Сусанин?

Осознав, что свернул не там, где нужно, Андрей оторвался вперед, оттягивая неприятный разговор о что-то затянувшемся пути. Он надеялся выйти к романтическим руинам и лебединому озеру уже десять минут назад, но упорные романтические руины все никак не желали появляться. Самое время было вспомнить о проделках леших и домовых в лесах, путающих дороги.

– Леших нет. – тихо сказал сам себе Андрей, но не очень уверенно. Он оглянулся назад и не увидел никого за собой. Подобно волне детские страхи нахлынули на него, захлестнув внезапно и сразу. Что делать? Начать кричать. А если это шутка и вся троица, покатываясь со смеху /«Как же так, Андрюша, как же так? Такой большой дядя, а заблудился в лесу из трех сосен и запричитал, аки ма-аладенетс?»/ возмет и бессовестно выскочит из во-о-он того куста, похожего на спящую собаку?

Стало стыдно и, тем не менее, захотелось домой к маме. Ночные звуки безликой темноты. Скрип деревьев. Уханье неведанных птиц. Шорохи, шорохи...

Резкий треск раздался за его спиной.

Марина, закинув назад голову, рассмеялась.

– Да ты весь белый! Ну и кого ты ожидал увидеть? Беспокойный брутальный призрак графини Браницкой? Пойдем, мы не туда повернули.