Кара-н-тин 2

 

Лирическая хроника мора

 

 

Купить в журнале за июль 2020 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 1 час | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Нет худа, как поговорка гласит, без добра. В досумеречные времена надо было снискать хлеб насущный, готовя самостоятельно, кто как умеет, или, питаясь в местном камбузе, чей кок фантазией обладал, мягко говоря, приземлённой. Теперь три раза в день приносят подносы под дверь и стучат: чтоб не остыло. Одной заботой меньше – одной мыслью тревожною больше.

Она звонила, и они обедали серебрянно, хрустально, раздольно: бургундское, омары, куропатки, суфле, фрукты и шоколад, понятно, ликёр и сыры в количестве невообразимом, качеством любую фантазию превосходящим. Да, конечно, и фуагра. Вот те на, позабылось. «Вот и кофе несут», – заключила, – завтра вы меня приглашаете, готовьте меню, не скупитесь!» Расстались на её обещании пригласить утром на свежезаваренный жасминовый чай (дорога ложка к обеду; ужин можно отдать врагу и руками), попрощались, телефоны, выключив, подзарядиться воткнули.

Он на ужин её пригласить не успел, хотя при помощи Интернета состряпал меню отнюдь не дурное, и жасминовый чай не попробовал.

Зима выдалась холодной, дождливой и долгой, весь март захватив. И, вот, наконец. Оставил на ночь окно нараспашку.

Утром проснулся от клёкота. Один голубь сидел на подоконнике осторожно, другой, посмелей, расположился на тумбочке: аккуратно, едва поместившись между двумя металлическими черепахами, одна четырёхлапая, сухопутная, другая – спереди лапы, сзади ласты – морская. На тумбочке ещё часы и фотография в рамке. Поместился, однако. Кшшш! С подоконника сразу взлетел, а с тумбочки – помедлив, не спеша, аккуратно – не порушить порядок.

Днём нашествие повторилось. Только того, что на подоконнике, уже не было. Один. Аккуратный. На тумбочке. Так же взлетел, хлопнул крыльями и исчез. Полетел масличную надежду искать.

Закрыл жалюзи. Чтоб не влетел, от смертоисчисления и неподвижного движения по волнам отвлекая.

Зачем было их прогонять? Ведь не жуткие хичкоковские смертоносные птицы, но голуби Ноя, крыля над безутешным пространством морским, они уже не только масличный лист принесли, но и землю сыскали.

А вечером порывы ветра дождевыми потоками хлестали по окнам, ударами бича прокажённый ковчег подгоняли. В такое время, да в такую погоду соответствующие мысли без приглашения посещают, лезут в голову назойливо, нагло: так грубый холод ласковое тепло вытесняет.

Плывущему кораблю, теряющему тепло, необходимо обязательно знать, куда двигаться, под какой ветер паруса распускать, как айсберги обходить. Попавшему на мель – ветра и волны дожидаться. Скверней всего в туман угодившему. Какой тут ветер, какая волна! Себя бы не потерять! Имя своё не забыть!

Имя – жизнь. Имя – судьба. Если пароход, несущий по волнам господина из Сан-Франциско в Европу живым и обратно тело его, назвать «Атлантидой», то как ему, затонув, легендой не стать?

За окном не воздух – плотный туман, тьма египетская густая: ножом режь – не разрежешь, топором руби – не разрубишь. На дне туманного океана чешуйчато атлантидно зыбятся черепичные крыши затонувшего города. По улицам плывёт батискаф, в дома, в чужую жизнь заплывает, заползает в тайное тайных. На поверхности туманной заводи тихой – мелкой ряби чёрные червоточины. Под ней в нелепых позах плещутся расшвырянные взрывом утопленники. А над затуманенной бездной кружат кровоточиво чёрные лебеди, белых, от страха трепещущих, до смерти заклевавшие.

Туман был не молочным, ласковым и не грозовым, таящим грохот и огненный свет – взрыв, разрядку и избавление, туман был гнетущим, вдавливающим в землю. Стены ему не преграда – вкрадчивыми сказовыми интонациями просачивается бесшумно, заживо в углы комнат вжимая, страхом ощупывая, тоской до костей пробирая, из живого пространства, сопротивление подавляя, в немощь зазеркальную бледно-зелёную неуступчиво, настойчиво вытесняя. И внутри туман и вовне, от него дымно, чадно и неприкаянно. В иной час – отворить окно, но нынче не то время, не окаянные дни, не покаянные, бог знает какие, распахни окно, затвори – всё бессмысленно, всё едино. Сиди в углу, в который забросило, размышляй о тщете и величии, о цели и о бессмыслице. Очень подходящее время для пустых размышлений, только не спеши ими делиться, других тоской заражая. Тоска ведь ужасно прилипчива: раз плюнуть её подхватить, исцелиться – попробуй! Симптом – оцепенение. Ни лечь, ни встать, ни есть, ни пить – ничего не хочется, ничего не желается. Не бодрствование, не сон – липкая паучья сонливость: ни мух уловлять, ни ткать паутину, даже самим собой – пауком быть не хочется. А в старой, пропыленной, обветшалой жизни ненужной мысли копошатся кургузые, заскорузлые, словно мухи в меду засахаренные. Тырк ложкой в банку – вытащить, очистить от нечисти. Утопает, поднимешь – тянутся струи медовые, словно плавится янтарь и инклюзивно миллионнолетняя муха из мезозойства своего в нынешний удушающий густой безнадёжный туман выплывает. Руки липкие, пальцы медовые, время тягучее – отмыть, оттереть, очиститься от скверны приставшей: несуразных звуков, запахов тленья, слов уродливо непристойных. Престолы очистить и алтари, жертвенники отскоблить от жира и копоти, плоть – от похоти изводящей, воняющей остро, заплесневело, перезрело рокфорно.

Призвать язычников на службу отечеству – о грозе очистительной Громовержца молить, пусть по небу на телеге не смазанной пророк Илья прогрохочет, и тогда обоюдоострый меч, путь к дереву жизни и смерти от смертных ещё живых охраняющий, и тогда меч бессмертными бликами заблестит, потоп, уничтожая живое, обрушится, на волнах могуче ковчег и кипарис, рядом с домом растущий, над скверной вздымая.

 

24.03.20

Всё как всегда. В рутине спасение. Взмахнул чёрный лебедь крылом, а мы хлоп-хлоп ресницами – не заметили.

Каков прогноз числа умерших? За узкопрофессиональный круг информация не выходит. Молчат. И правильно делают. Нечего зазывать за кулисы.

 

            * * *

Слеп жребий, то нечет, то чёт,

на цыпочках пробираясь,

идёт время, течёт,

через края проливаясь.

 

            * * *

Корячится прилипчивая тень,

крадётся уморительно похоже,

кривляется, сумняшеся ничтоже,

себя саму наводит на плетень.

 

            * * *

Перейду на берег другой,

по морю, словно посуху,

радуга – духом, дугой,

метафора – посохом.

 

            * * *

Наотмашь слово или на развес?

В шуршанье палом немоты осенней

барочное спряжение словес,

готическое слова вознесение.

 

            * * *

Что Пифия наговорит в бреду,

безумная, в угаре набормочет,

я в трезвые слова переведу,

поставлю запятые, напророчу.

 

            * * *

Шальные звуки надышали стих,

отпрянув эхом от судьбы отвесной,

созвучием в промоинах земных,

созвездием в пробоинах небесных.

 

            * * *

Замешу, испеку, преломлю

хлеб земной, хлеб заёмный, хлеб пресный,

слух замкну, затаю, уловлю

свет сапфировый тверди небесной.

 

 

25.03.20

Одна за другой зазвякали эсемески: больничная касса и страховая компания с днём рождения поздравляли. День этот всегда недужно натужно одолеваем, от предыдущих и последующих отчуждённо и отрешённо. Отчего у него, этого дня, с иными днями не ладится? Делить, вроде бы, нечего, а он, как островок на стремнине, пустой и никчемный, быстрым течением обминаемый.

Великолепный полицейский патруль лошадиный: конь блед и конь вороной, вызванивающие копытами по асфальту с далёкой и во времени и в пространстве самоубийственной нотой лубянской.

 

26.03.20

Пророков, провидцев и предсказателей больше, чем надо, даже больше, чем больше, и очень намного. При таком изобилии что-то обязательно сбудется: напророчится, провидится и предскажется. Вот тогда, когда кончится, тогда, когда сбудется… Превознесут, уверуют, преклонятся, отольют в бронзе, в центре площадей утвердят, а то и двуедиными парами, как в незабвенном городе О. Этих ведунов и волхвов вовремя бы приструнить, а ещё лучше аккуратно, чтобы не повредить, и тихо, чтобы не будоражить публику, подальше от всевидящих глаз, не мудрствуя лукаво, повесить. И не было бы бронзовых истуканов, и в О жилось бы вольготней. Однако нельзя! Гуманизм! Так что сколько угодно предсказывай, предвещай, гадай на гуще кофейной.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июль 2020 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению июля 2020 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.