HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Павел Каменев

Otlichnuy

Обсудить

Рассказ

 

 

Успешный – это актуальное определение современного человека, открывающее перед ним все двери.
А перед лузером, все двери закрываются?
Но, если двери закрыты, то что остаётся лузеру? Форточки, что ли?
И когда успешный и лузер войдут в Царствие Небесное (если пустят, конечно), один это сделает через дверь, второй – через форточку, то кто из них более ожидаем? И кому лучшее место за столом?

 

Опубликовано редактором: Карина Романова, 9.12.2009
Оглавление

2. Часть 2
3. Часть 3


Часть 3


 

 

 

Егор с Горей расположились на лавочке у края высокого обрыва, под которым внизу у воды было видно нагромождение моторных лодок, боксов, катерков, каких-то шлюпок и целые россыпи различного хлама. Часть лодок была свежеокрашенна, часть – облупленные и облезлые судна. «Ранжир владельцев по уровню доходов» – подумал Егор.

Но главное, это горизонт – даль поймы реки. Егор увидел и ощутил пространство – от горизонта до горизонта: «Да, хорошо – вольно, в городе такое не видишь»

Горя достал из кармана завёрнутый в бумажку надкусанный пирожок. Из-за ножки лавочки извлёк пластиковый стаканчик. Набулькал себе вонючего спирта. Не спеша выпил, поморщился, понюхал пирожок, откусил кусочек, прожевал:

– Ну как?

– Нет, не так, – ответил Егор, – не было у нас никакой станции лодочной, да и затон в другой стороне был и значительно дальше.

– Ну, извини, возможны… расхождения.

Горя захмелел. Повторил ритуал пития спирта в точности. Помолчали.

– Слушай, а ты чем занимаешься? – спросил Горя, закуривая пахитоску.

– У меня агентство своё небольшое.

– М-м, нормально, а у меня только геморрой свой небольшой…

Егор вспомнил сегодняшнее утро. «Отличный день… жизнь прекрасна и удивительна…»

– Отличный день, – просипел Горя, – будешь?

Он протянул Егору стакан. Егор отказался:

– Не, спасибо, давай сам.

– Ну, упрашивать не буду. За твоё здоровье.

– Странно всё это,– сказал Егор.

– Чего тебе «странно»?

– Да всё. И место это и, вот сейчас я подумал, вернее, вспомнил, как утром думал: «Отличный день», а ты вдруг вслух говоришь: «Отличный день»…

– А тебе сколько лет?

– И на эту тему я думал. Мне – 38.

– И мне 38. Твоё здоровье.

Горя заметно отяжелел. Помолчали. Егор размышлял о том, что испытывает сейчас какое-то странное состояние, будто его на паузу нажали. От весёлости предвкушения приключения почти ничего не осталось. Горя этот не так уж и интересен, просто обычный тип из обычной жизни. Обычный. Да и хрен с ним… Егору, почему то захотелось подумать о себе. О своей жизни. Вот, например, о том, что отец умер – похоронили полтора года назад, а он так и не пережил этого, на ногах перебегал…

– Ну, давай, рассказывай,– деланно прищурился Горя на Егора.

Егор поморщился – нагловатый дружбанчик.

Опять повисла пауза.

А потом вдруг Егор начал рассказывать. И, постепенно разгоняясь, говорил всё эмоциональней, стал размашисто жестикулировать, иногда вскакивал с лавочки, для того, чтобы показать, проиллюстрировать наиболее интересные моменты. Горя слушал его сначала внимательно, потом вполуха. Но невнимание Горино не смущало Егора, скорее он даже был доволен тем, что его собеседник время от времени впадал в алкоголическую полудрему. И, когда Горя разлеплял веки и таращил свои уже попустевшие глаза, бессмысленные в первые секунды, прыгающие затяжными прыжками в поисках стакана в следующие, и, сладко затуманивающиеся после того, как он стакан «замахивал», это тоже не смущало Егора. На него снизошло вдохновение. Он говорил о себе и, наверное, больше для себя. Вот так – вдруг. Он не мог остановиться – его прорвало, что называется «впервые за несколько лет».

Рассказ был вне жизненной хронологии. Егор рассказывал про детство, про то, как учился в институте. Рассказывал про то, что когда у него поднимается высокая температура во время простуды, ему мерещится один и тот же кошмар, как, будто на него летят огромные, с двухэтажный дом, каменные шары, подвешенные как какие-то сатанинские маятники на огромные железные цепи. Эти шары раскачивают знакомые или родственники Егора, или какие-то не известные ему люди, или, вообще не понятно кто, может быть и не люди вовсе. А Егор кричит, чтобы перестали, что ему очень страшно, что его сейчас раздавит. И он падает, и очередной качающийся зловещий маятник пролетает над ним, обдавая спину ледяным воздушным шлейфом.

Ещё Егор рассказывал про то, как несколько раз в жизни чувствовал, что такое счастье. Как в первый раз это было, когда Егор однажды вечером сидел в кресле перед выключенным телевизором, закинув ногу на подлокотник, а на него накатилась волна умиротворения и спокойствия и, именно, тогда Егор подумал, что это должно быть и есть счастье. «Бог по голове погладил». И, что счастье – это не состояние человека протяжённое во времени, а это и есть само время пронизывающее человека: «Время, точнее – секунды, которые проходят через тебя и, которые ты чувствуешь физиологически, всем телом, всеми внутренними органами, каждой мышцей» – говорил Егор.

Горя слушал или не слушал Егора. Но иногда он, долго и молча, смотрел ему в лицо, куда-то на переносицу, как казалось Егору. Иногда он мотал головой в знак того, что он согласен с тем, что говорит Егор.

Пару раз к Горе подходили местные, здоровались, спрашивали закурить или просто коротко говорили с ним, Егор на это время замолкал, а потом когда они отваливали как бы по своим делам, но на самом деле «чтобы не мешать – у Гори гость», Егор продолжал. Он рассказывал про то, как после седьмого класса работал у отца мотористом на катере:

– … там была такая небольшая баржа, в которую закачивалось топливо для всех теплоходов, комбайнов, тракторов и для самого плавучего завода, который мы таскали по Оби в низовье и, который перерабатывал, скошенную комбайнами траву в гранулы и в травяную муку. Так вот, эту баржонку все называли «наливнушка», собственно, это и входило в наши обязанности – водить эту «наливнушку» от завода к заводу, которых всего четыре было. Ну, так вот… А приписаны мы были к Первому заводу и, когда рейсов не было, стояли учалившись у этого «Первого». Вот так, – Егор показал, приставляя, друг к другу ладони: завод, наливнушка, вот так «бранда», т.е. брандвахта, ну, это такая баржа на которой располагались жилые корпуса для команды, где был камбуз, т.е. кухня…

– Да знаю я, что такое камбуз – мотнул головой Горя.

– Красный уголок. Красным уголком называли такую большую кают-компанию; а вот так, – Егор опять перекинул в воздухе ладони, – борт в борт с заводом и носом в корму с «брандой» ставили «наливнушку», а уже к ней в борт чалился наш катер. Четыреста тридцать первый…

– Ну, я понял, это типа флотские колхозники, – промычал Горя, – это я знаю. Я так свою трудовую деятельность и начинал, трави дальше…

– У отца был день рожденья и вся команда с катера, и кто-то ещё из мужиков механизаторов, у кого свободная вахта, отправились «на природу» отмечать. А меня оставили нести вахту. А чего там «нести», когда корабль причален и не в рейсе; ну, палубу помыть – подраить, в машинное отделение меня запускали только за тем, чтобы опять же подраить что-нибудь, и то под присмотром отца; ну, рыбу половить, но это не обязанность, а так – развлечение… Короче, никого нет – и делать нечего. Полежал – книжку почитал в кубрике, сбегал бычок припрятанный дёрнул на корме и всё. Посидел, помаялся «вахтой» в рубке и побрёл на «бранду» обедать.

Поварятами в эту навигацию взяли молодых парней с кулинарного техникума, раньше брали девок, но поняли, что поварихи в мужском коллективе – это источник напряжения в команде. А такое «напряжение» идёт в разрез с трудовыми буднями и выполнением плана. И от идеи брать женщин отказались.

Парни были молодые, чуть старше меня и я с ними по-приятельски общался: брал у них кассеты с музыкой, сигаретки, однажды, даже бражку попробовал, на день рождения одного из них. Короче, был на короткой ноге, остальные-то в команде дядьки взрослые, безынтересные, старые пердуны с кем, и поговорить-то не о чем.

«Привет, Егорка – где махорка!» – говорит один из поварят: «Чё твои гуляют, а тебя не взяли»!

А я отвечаю, что не очень-то и хотелось, да и должен же кто-то службу править. В общем, получил свою порцию макарон с тушенкой (по-флотски), сижу – уплетаю.

Вдруг, забегает пентух один, механизатор. Тоже парень молодой, даже имя его помню – Игорь. Игорёк – хреном в кулёк! Терпеть его не мог. Ну и он меня тоже. Рамсили, а почему не помню. Помню только что гад он был порядочный. Забегает и орёт, что пока я тут сижу обжираюсь, у меня там катер с последней чалки срывает. «Щас – говорит – оторвёт, и, поплывёт ваш крейсер, прямо к папиному сроку».

Отец, в это время исполнял обязанности кэпа, пока настоящий в больнице лежал, поэтому если бы катер оторвался, может и правда отец бы срок получил. В общем, я подорвался и прыжками на «наливнуху». Смотрю, а кормовую чалку оборвало и наш доблестный 431 на одной носовой болтается. Его, то откинет от «наливнухи», то немного прижмёт ветром и течением. Делать нечего – надо прыгать…

– Ну а чё, я и прыгнул – членораздельно подытожил Горя Егоров рассказ.

Егор посмотрел на Горю, тот уставился на Егора, прямо между глаз ему – в переносицу, и продолжил:

– ты знаешь, братело, я думаю, тогда детство-то и кончилось. А я ещё ору мужикам – мужики же собрались посмотреть что к чему будет… я им кричу, типа чтобы помогли, а они только ухмыляются, стоят. Ну, я разбежался и прыгнул. Завёл машину, подработал корму, выскочил, учалил…

– Горя… ты…,– с паузами выговорил Егор, – ты чего…

Он почувствовал, как у него как будто от испуга в груди засосало холодком, а потом этот холодок из груди спустился в живот. Горя смотрел на Егора «в разбег».

– Горя, ты чего несёшь-то… ты откуда знаешь? – удивляясь своему неожиданному и неоправданному испугу, выдавил Егор

А Горя продолжал:

– Да… я думаю, что тогда и повзрослел. Первую ступеньку к этой взрослости перепрыгнул. А последней ступенькой стала болезнь матери, помнишь, это в восьмом классе было….

– Да, – изумлённо проговорил Егор, – ей операцию сделали и детство кончилось.

– Да… налить тебе сейчас?…

Позднее когда вся эта история с осмотром затона кончилась, уже даже на следующий день, да и позже, через год и ещё позднее – через десять лет Егор пытался вспомнить, что же было на самом деле. Но не мог. Какие-то отрывки, как будто из бредового сна. Был какой-то странный разговор, только кто с кем говорил он вспомнить не мог. Да и не хотел вспоминать, если честно…

– Ну и как мне тебя называть?

– Да какая тебе разница!

– Один пыхтит, другой дразнится! Я тронулся?

– Куда ты тронулся? Ты лучше скажи – ты взял ту гитару?

– Нет, я не брал. Она так соблазнительно лежала, а замок такой хлипкий – пальцем ткни – отвалится, а мне дружбан Войцех говорит, что её за тыщу, или какие тогда деньги были, не помню, загнать можно…

– Ты мне эту всю лирику не рассказывая – это ж я, это ж со мной было..

– А, ну да, извини, короче, я её не взял..

– Ну, ясно. А я взял. А потом меня взяли.

– Да ну!

– Ну, а чего «да ну». Взяли – трёшку за это барахло дали. Потом вышел, какой там нахрен институт, ну и всё…

– Да-а… а я закончил. Потом работа, потом – дело своё, короче – нормально.

– А помнишь, какой день был классный?

– Какой?

– Да этот, с гитарой.

– А-а-а… да. Сессию закрыли. Отличный был день. Солнца столько!..

– Да. Отличный от других…Тогда-то наши дороги и разошлись…

– Это как?…

Потом кто-то, Горя или Егор пел песни и братался с какими-то чуваками, потом все орали «Спартак – чемпион». Потом пили дрянь на какой-то квартире с засиженными мухами серыми стенами и одинокой лампочкой на проводе под потолком. Потом его тошнило. Потом его долго и молча пинали. Потом он спал, ему было хорошо и свежо, только ветка больно упиралась в бок. Потом он опять спал, но уже на кровати, укрываясь вместо одеяла половиком. Ему было холодно, и голова раскалывалась. Потом ничего не было…

– Горя, сука! Открывай, паскуда!

В дверь тарабанили.

– Открывай, Горя!

Начали пинать ногами. Потом показалось, что всё стихло. Он задремал, ему пригрезился берег речки, с тонкой песчаной полоской у самой воды. Что он бредёт по щиколотку в этой воде и смотрит на небо. Вода холодная. А небо голубое -голубое аж глазам больно. И солнце у горизонта. Толи утро, толи вечер? Вдруг, он услышал раскаты грома, обернулся и увидел огромную переношенную тучу, которая выползала на небо из-за холма…

– Горя, сука, ещё раз придёшь со своими погаными предложениями к моей Нинке – я тебе своими руками башку отрублю!

– Чё не открывает? – донёсся из-за двери второй голос.

– Я ему не открою! Ещё по ночам же ходит гадёныш. На косяк двери нассал! Открывай ушлёпок!

«Это ко мне пришли» – подумал Егор: «Сосед. Дочка его Нинка нравится мне. По пъянке». И опять провалился.

Опять вода. Тёплая, приятная, а он хоть и свинья, говорят, что свиньи не могут смотреть на небо, лежит в этой воде – маленькой, уютной лужице на спине, закинув копытцо на копытце и смотрит в звёздное небо. А звёзд видимо-не видимо. Мерцают. «Нас – кабанов много, просто некоторые стесняются об этом говорить, прячутся по ночам, пялят на копыта гольфики… А как, блин, приятно вот так лежать и греть спинку и смотреть на звёзды.. Дауны – нет ничего важнее свободы!»

Стук в дверь стих.

С неба сорвалась звезда и полетела прямо на него.

Егор смотрел на неё и думал: «Странно, вот она подлетает ко мне, а больше не становиться. Это против законов физики…»

Звезда быстро приближалась к Егору, потом, совершив замысловатый пируэт, скрылась из глаз, но было понятно, что она заходит со стороны темечка и её поэтому не видно. Егор чувствовал, что она уже очень близко, потом – хлоп! Звезда вошла через темечко прямо между двух полушарий мозга Егора и там – ба-бах! Взорвалась. Егор ослеп, вернее глаза ему залил настолько яркий свет, что ему показалось, что он ослеп. Голова как будто треснула всеми швами. Острая боль побежала по позвоночнику.

Только боль начала спадать – Егор увидел, что с неба срывается вторая звезда.

«Это вода из крана капает, – проворочалось в отравленном похмельем мозгу Егора, – капли падают в раковину и разрывают мне мозг. Надо вставать».

Егор сел. Пошарил рукой под кроватью – поискал похмельный стакан – не нашёл.

Встал, побрёл на кухню, там у него в холодильнике, в морозилке лежит, приготовленный для таких случаев лёд. Налил в стакан воды, бросил пару кубиков льда. Ещё пару положил на ладонь и начал растирать виски.

Он вспомнил, что вчера познакомился с каким-то буржуйчиком – тёзкой. С ним и надрался, как свинья, а куда тот делся, не помнил.

– Да и хэ с ним, – сплюнул сухостью Егор, – надо за водой сходить, а то эта из крана вонючая.

Бормоча и матюгаясь себе под нос, Егор отыскал под кроватью эмалированное ведро. Сунул ноги в шлёпанцы, открыл дверь и вывалился в подъезд.

– Здорово, Горя, – в подъезде сидя на корточках, курил соседский пацан Вовка.

– Здорово.

– Тебя Архипыч утром приходил убивать, ты всю ночь Нинке в дверь долбил, а потом ей порог обоссал, – и заржал гадёныш.

Егор вышел на улицу. Вдруг он вспомнил, что сегодня нужно было что-то очень важное сделать. От этой внезапной мысли он даже остановился. Куда-то нужно было поехать. И кто-то «темнит». Точно! И ехать нужно обязательно! Только… куда? и зачем?

«Блин, нехренасе заклинило! Надоело это всё – сил нет!»

Егор постоял. Ему вдруг так стало жаль себя: и то, что он что-то важное вспомнить не может и то, что живёт вот так – пропадает. И то, что похмелье скотское!

«Надо бы полтинник или хотя бы двадцатку раздобыть… – подумал Егор, – а к Нинке за спиртом Вовку зашлю, сам не пойду. Вдруг Архипыч там. Где только взять её эту двадцатку?!»

Вдруг, Егор увидел метрах в двадцати от себя залётного пижончика, который стоял и пялился куда-то вдаль. Егор остановился, помялся, поглядывая на незнакомца. «Да похренам, пойду, спрошу. В лоб не даст». И он двинулся к хорошо одетому, явно не здешнему молодому мужчине, который задрав голову, разглядывал, по всей видимости, их водокачку. Егор глянул в ту сторону, куда смотрел мужчина. «Чего он там увидел? Наверное, снесёт водокачку – магазин построит».

Егор ещё издалека начал изображать приветливость на лице, насколько это возможно, хотя какая тут приветливость без двадцатки…

Вдруг, у него в трико завибрировал мобильник. Он запихнул руку в карман, пошарил и неловко, чуть не выронив, вытащил жужжащий телефон. Поднёс обнаруженное чудо к самому носу.

«Это, что за хрень ещё? Откуда сотовый-то? Крутой такой…» – он завертел в руках мобильником, а его лицо отобразило искреннее удивление и радость (можно загнать неплохо!). Егор поднял глаза – поймал на себе взгляд пижончика, вздрогнул, перехватил телефон другой рукой, сделал серьёзное лицо, что означало: «Я его не тырил», нажал на кнопку, поднёс трубку к уху и услышал:

– Аллё, Егор Саныч, ну вы где? Всё утро звоню – вы не доступны. Звонили от Ивана Исаевича – подтвердили встречу. Вас ждут…

 

 

 


Оглавление

2. Часть 2
3. Часть 3

508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!