Я – террорист

 

Современный радикальный роман

 

 

 

 

Шурик у себя во дворе колол дрова. Отдыхая, он смотрел в голубое небо. Было странно сознавать, что в то самое время как Шурик колет дрова и глазеет в небесную вышину, мир медленно, но неумолимо сползает к катастрофе.

Шурик планировал сегодня затопить баню. А другие люди планировали уничтожение человечества. Шурик колол дрова, а они разрабатывали новые вирусы. Он заготовил сухой бересты для розжига печи, а они заготовили мощное климатическое оружие HAARP, способное вызывать мощные землетрясения. Он купил новый ковшик для бани, а они купили себе президентов ещё нескольких стран. Шурик получил арендную плату за свою квартиру, а они просто напечатали себе столько валюты, сколько им потребовалось. В его мышеловку вчера попалась мышь, а они убили ещё нескольких слишком разговорчивых людей. В общем, у всех были свои планы и свои дела. Странно было это осознавать.

Остальные люди бегали как заведённые, брали ипотеку на двадцать пять лет, переезжали из малых городов в крупные, мечтали о новых моделях телефонов и автомобилей. Ещё выше зарплата! Ещё больше товаров из рекламных роликов! Люди обменивали на стеклянные бусы все свои силы и, по сути, свои жизни. Из деревни человечество представлялось Шурику огромным муравейником, стоящим на пути бульдозера. Муравьи суетятся, таскают какую-то мелочёвку, делят дохлую гусеницу, а бульдозер, рыча, приближается и опускает массивный стальной нож к самой земле.

 

Вероника с Олегом чаще других приезжали к Шурику в деревню. Олег заранее звонил Шурику и составлял список вещей, которые Шурик не мог купить в деревне. Были в этом списке шурупы, гвозди, полотна для ножовки, пена для бритья и многое другое. Ребята топили баню, смотрели на звёзды и вели разговоры далеко за полночь.

В каждый приезд Олег заходил в гости к Александру Ивановичу. Старик всегда угощал Олега травяным чаем и мёдом. Олег отпивал маленькими глотками ароматный чай, тикали часы с кукушкой, раскачивался маятник, о колено тёрся головой полосатый кот. Как карликовый олень, он бодал ногу Олега своей гладкой головой, прижав уши, соскальзывал в сторону и, урча, начинал всё сначала.

– Александр Иванович, вы сказали, что самая правильная борьба – это борьба с собой, – говорил Олег, глядя в чайную чашку. – У меня плохо получается. Я пытаюсь, но иду на ощупь, в темноте. Спотыкаюсь. Временами мне кажется, что иду не туда.

– Падать и вставать, падать и вставать. Обязательно вставать после падения! Вот путь православного христианина. Дорогу осилит идущий! Только так!

– Того, что я прочитал в книжках, мне не хватает, чтобы почувствовать под ногами твёрдое основание.

– Понимаю! Понимаю! – вздохнул старик. – Оснований пути всегда было два: Священное Писание и опыт святых отцов. Сейчас мир так извратился, что люди не знают, что делать с этими двумя основаниями. Не знают, как к ним подступиться. Почитают, попробуют, а ничего не выходит. С места сдвинуться не могут. Молитвенное правило превращается в вычитывание, в мёртвую бубниловку. Люди просто не в состоянии углубиться в себя из-за многозаботливости и большого количества впечатлений! Из-за ритма жизни. Беда!

– Что делать?

Старик задумался.

– Есть одно делание, – сказал он. – Раньше оно было уделом монашества. Но сейчас, мне думается, его нужно практиковать и мирянам, чтобы спастись. Называется оно исихазм.

 

Марина уже несколько месяцев встречалась с мужчиной. Они познакомились на дне рождения Марининой коллеги. Он красиво ухаживал, дарил цветы и дорогие подарки. Водил Марину в дорогие рестораны, возил на роскошном автомобиле. «Вот то, что мне нужно», – решила Марина. И, когда он подарил ей кольцо с бриллиантом и предложил выйти за него замуж, она, не раздумывая, согласилась.

Жениха Марины звали Виктор. Он был бизнесменом и торговал не то лесом, не то нефтепродуктами. А, может быть, тем и другим. Марина точно не знала, потому что Виктор не любил при ней говорить о делах.

– Зачем тебе это? – спросил он, когда она заговорила о его бизнесе. – Это так скучно.

– Но ведь я бухгалтер. Мне интересно.

– В первую очередь ты – женщина, – сказал Виктор. – А с женщинами о делах я не говорю.

 

Свадьбу справлять Виктор решил в большом ресторане и сказал Марине приглашать столько гостей, сколько ей захочется. Она купила изысканные свадебные приглашения, взяла машину Виктора с водителем и с большим удовольствием ездила по друзьям и знакомым.

– Танюшка! – сказала Марина, войдя в квартиру Татьяны. Марина сияла от счастья и роскошно пахла.

– Мариночка! – Татьяна заключила подругу в объятия. – Я так рада за тебя! Наконец-то ты нашла своё счастье! Какая ты красивая! Ты просто сверкаешь вся!

Марина скромно улыбнулась и вручила Татьяне приглашение.

– Какое красивое! Царское просто приглашение! С кем ты приехала?

– Одна. С личным водителем.

– Да ты что! Здорово!

– Машина под окном стоит.

Татьяна бросилась к окну.

– Вон та, большая, вишнёво-перламутровая?

– Да!

– Ну ты даёшь! Дай я обниму тебя ещё раз! Как всё счастливо сложилось! Я знала, что в твоей жизни всё должно было быть именно так! А ты с каким-то сумасшедшим программистом связалась. Но не будем о плохом! Оно уже в прошлом! Теперь у тебя всё в порядке. Тебе можно только позавидовать! Белой завистью. Наслаждайся жизнью, подруга!

 

Аркадий продолжал пить и падать вниз. Первое время он всегда надевал чистый выглаженный костюм, выходя на улицу. А, возвращаясь в свою конуру, переодевался. Но однажды он вернулся очень уставшим и лёг спать, не раздеваясь. Потом он решил, что никакого смысла переодеваться нет. Выходя на улицу, он надевал чистую рубашку и костюм, пока чистые вещи не кончились. Стирать и гладить свои вещи у него не было желания. Так он стал выходить на улицу в том же костюме, в котором спал. Да, собственно, все его выходы в мир ограничивались маршрутом «квартира – магазин». Недавно он сделал более длинный выход. Ему нужно было продать машину, чтобы что-то есть и пить. Пока он был жив.

 

Свадьба прошла роскошно, Марина ощущала себя королевой бала. Приятно было оказаться своим человеком в среде преуспевающих людей, которые знают, чего хотят, и всегда добиваются своего. Марина почувствовала себя одной из них.

Постепенно она стала привыкать к тому, что денег у неё всегда больше чем нужно. Она ни в чём себе не отказывала. Правда, потребности прежней Марины ещё не успели сильно вырасти. Она покупала себе лучшую косметику, одежду, обувь, сумочки, украшения. На работе ей стали завидовать. И это было приятно.

 

Аркадий проснулся ночью от сильной головной боли. Он сел на диване, опустив ноги в носках на грязный пол. Пол и стены качались. Но это стало уже привычным. Вместе с голым окном покачивалась равнодушная луна. Тошнило. Придерживаясь за стену, Аркадий прошёл в кухню и сел на табурет. На столе стояла наполовину пустая бутылка красного вина. Аркадий вытащил зубами пробку и стал пить вино из горлышка. Допив вино, он поставил бутылку на стол, но она упала, покатилась по столу и с громким стуком свалилась на пол. Шатаясь, Аркадий пошёл к дивану, но остановился на полпути, перед окном.

– Ну, что смотришь на меня? Что? – спросил он луну.

Вдруг у луны появился радужный нимб, она взглянула на Аркадия, вспыхнула тысячью огней и погасла.

 

– Умер! Он умер! – рыдала в телефонную трубку Татьяна.

– Кто умер? – не поняла Марина.

– Аркадий! Аркадий умер!

Марину охватил ужас. Она не могла себе это представить.

– Как умер?! – удивилась она.

– Так умер! Вчера! От кровоизлияния. Хозяин квартиры не дозвонился ему, пришёл проверить и нашёл его мёртвым!

Татьяна громко заплакала.

– Он был блестящим юристом! – рыдала она. – Да что там! Он был блестящим человеком. Тонким! Интеллектуал! Умница! И окончил жизнь так бездарно! В грязной конуре! Как он мог?! Как он мог?!

 

Марина не могла поверить, что Аркадий мёртв. Неужели его нет среди живых? Неужели он не дышит, не думает, не двигается? Неужели его сердце не бьётся? Неужели я никогда не услышу его голос? – в смятении думала она. – Он где-то лежит неподвижно, совсем холодный и бесчувственный. В морге? Ужас!

 

В гробу Аркадий выглядел болезненным и измождённым. На нём был чистый костюм. Татьяна стирала и гладила этот костюм, поливая его слезами. Слёзы капали в воду, капали и впитывались в дорогую ткань, исчезали под утюгом.

 

На унылом пустыре, отведённом под кладбище и стремительно заполняемом могилами, постояли около открытого гроба, накрыли его крышкой и забили гвоздями. Потом опустили гроб в мёрзлую яму и закопали. Поставили временный деревянный крест и соорудили у его подножия холмик. Ещё немного постояли около могилы молча. И пошли к машинам.

 

Вечером Марина пришла домой усталая и больная. Её измотали похороны, и продуло холодным ветром на кладбище. Она в одежде легла на постель и накрылась одеялом. Хотелось замереть, не двигаться, не думать. Хотелось забыться. Но мысли возвращались к похоронам, к смерти Аркадия.

«Неужели его умные серые глаза уже никогда ничего не увидят? Неужели он сейчас лежит в холодной тёмной яме где-то на пустыре? Один? Под землёй? Мы все разъехались по своим тёплым квартирам и оставили его там? Навсегда? Аркадий, как это может быть? Неужели под землёй за городом сейчас лежишь ты?»

В дверном замке повернулся ключ и в квартиру вошёл Виктор. Марина узнала шаги мужа. Она так устала, что не стала вставать с постели. Ей не хотелось ни с кем разговаривать. Она безмолвно и бездвижно лежала под одеялом. Виктор прошёл по комнатам, заглянул в спальню, но Марину, видимо, не заметил.

– Привет! – услышала Марина его голос. Виктор говорил по телефону. – Как поживаешь? Рад за тебя! У меня тоже всё отлично! Дела идут! Но для полного счастья не хватает кое-чего. Есть у тебя на примете девушка хорошая? Познакомиться хочу! Как для чего? Для всего! Так одно другому не мешает! Наоборот! Ха-ха! Конечно! Да! Только чтобы всё было при ней. Ну, ты знаешь мой вкус! Да! Я буду тебе обязан. Конечно! Перезвонишь? Ну, давай! Давай! Удачи!

– Я всё слышала! – Словно привидение Марина материализовалась в дверном проеме.

Виктор поморщился.

– Так ты была дома?! Я не заметил! Мне жаль.

– Чего жаль?

– Жаль, что ты услышала этот разговор. Сама виновата! Нечего прятаться!

– Я виновата?!

– А кто же? Я не собирался тебя расстраивать.

– Конечно! Ты просто собирался завести себе новую любовницу!

– Послушай, я взрослый человек, и сам знаю, что мне делать. Не надо мне указывать!

– Как это понимать?!

– Очень просто! Я – взрослый мужчина, который сделал себя сам. Зрелый. Самодостаточный. Состоятельный. У меня есть привычки. И я… не собираюсь их менять.

– Я не буду это терпеть! Я с тобой разведусь!

– Милая! Ну что за детский сад! Что за наивность? Ты что, не знала, что у мужчин бывают любовницы?

– Знала.

– Так в чём дело?

– Я не знала, что ты собираешься мне изменять!

– Я и не собирался тебе говорить! Я не хотел тебя травмировать. Но ты сама виновата, что так вышло! Теперь тебе придётся это принять. Другого выхода нет.

– Есть! Я уйду от тебя!

– К маме? Ты уже привыкла тратить гораздо больше, чем зарабатываешь сама. Я тебе не говорил, но сейчас подходящий момент сказать. Всё мое имущество, в том числе квартира, в которой мы живём, вся недвижимость, машины, бизнес, всё оформлено на моих родителей-пенсионеров. Я нищ! У меня нет ничего! Вообще. Ни копейки! Поэтому, если ты решишь от меня уйти, то уйдёшь с тем, с чем пришла. Это я тебе так, для сведения говорю. Но я не хочу, чтобы ты от меня уходила. Я люблю тебя!

 

Марина поплакала, но смирилась. «Видно, такова жизнь!» – решила она.