Я – террорист

 

Современный радикальный роман

 

 

 

 

Через неделю занятий с Толиком Олег ощущал себя другим человеком. Вечерами он бродил по улицам, и встречал обычных людей. Никакой агрессии! Привычным взглядом он вылавливал сволочных типов, но те мирно шли по своим делам, не обращая на Олега никакого внимания. Если бы Олег не искал их взглядом, он бы и не заметил их. Они удалялись на другой план бытия. Чудеса!

 

– Раньше ты притягивал их со страшной силой. А теперь перестал, – говорил Толик. – Теперь для тебя главное – не вернуться к прежнему мироощущению. Это произойдёт сразу же, как только ты перестанешь прилагать усилия. Ты просто вернёшься в привычную колею. И всё станет по-прежнему.

– Как же мне быть? До конца дней заниматься собственной накачкой?

– Нет. Привычки меняются. Медленно, но меняются. Постепенно старая привычка уступит место новой. Тогда ты сможешь расслабиться. И станешь по-настоящему новым человеком. Тебе станет легче жить.

– Мне уже легче! Ещё как!

– Это станет твоим естественным состоянием. Сейчас ты творишь себя сам. И свою реальность тоже.

 

У Шурика почти сразу завязался роман с Дашей. Девчонки часто приезжали к ребятам в деревню. И скоро Даша с Шуриком стали спать в одной комнате. Лёша от этого чувствовал себя неловко. Когда Даша с Шуриком уходили спать, Леша оставался с Машей. Они пили чай и вели умные разговоры. Лёша включал негромкую музыку, чтобы не прислушиваться к шорохам за стеной.

– Детям, наверное, труднее преподавать, чем студентам? – спросил Лёша.

– Я когда шла учителем в школу, думала, что буду нести прекрасное, доброе, вечное. Что может быть возвышенней, чем воспитание нового поколения? Так я думала тогда. А теперь уже сомневаюсь. Может быть, у меня нет педагогического таланта?

– С детьми работать трудно.

– Да! Очень трудно! Я хотела делиться с ними лучшим, что нашла сама. Я имею в виду не только биологию. А им, оказывается, это не нужно.

– А что им нужно?

– Да я уже сама не знаю. Временами мне кажется, что им ничего не нужно. Им нужно, чтобы от них отстали!

– Им нужна дисциплина!

– Это точно! Им нужны не учителя, а надзиратели. А я не хочу быть надзирателем. Мне от этого грустно жить!

– Со студентами всё же проще, – заключил Лёша.

– Почему ты ушёл с преподавательской работы?

Лёша развёл руками.

– Так у меня сложилось. Совокупность обстоятельств. Был психологом, а стал крестьянином! – он грустно улыбнулся.

– Так, может быть, вернёшься к преподаванию?

– Не знаю, – Лёша пожал плечами. – Временами мне хочется этого. Очень.

 

– Что ты с ней разговоры ведёшь? – спросил Шурик Алексея, когда девушки уехали в город.

– А что мне с ней делать? – возразил Лёша.

– Она тебе не нравится?

– Нравится.

– Тогда в чём дело?

– А что, я должен сказать: заканчивай разговоры, пошли в постель? Так, что ли?

– Ну, ты даёшь! Психолог ты или нет? Сначала нужно сократить дистанцию, почувствовать, подпускает она тебя ближе или нет, нравишься ты ей или не нравишься. Если подпускает, двигайся дальше. И всё!

– У меня не получается сократить дистанцию.

– Да потому что говоришь ты с ней не о том. Ты бы ещё о политике с ней разговоры завёл! О напряжённости в секторе Газа! О голоде в Африке!

– А о чём говорить?

– Да ни о чём! О всяких пустяках! Главное – не тема разговора, а атмосфера. Тебе нужно, чтобы Маша расслабилась и стала беззаботной. А ты грузишь её всякими проблемами. Говори о чём-нибудь лёгком! А если не можешь, попробуй молчать. Отдай инициативу ей. И посмотри, что получится. Прикоснись к ней как бы случайно. Тебе нравятся её глаза или волосы?

– Да.

– В самом деле?

– Ну!

– Так восхитись ими! Только от души! По-настоящему! Кто из нас психолог?! А?

 

Олег вернулся домой и нашёл работу по совместительству. Потом ещё одну. Ему повезло. Или он притянул это? Две работы на неполный день, что может быть лучше? Через пару месяцев Олег ходил на работу два-три раза в неделю и чувствовал себя свободным человеком.

 

Снова настала зима. Выпал снег. Вернувшись из города, остаток дня Лёша был загадочно молчалив. Вечером, подбросив дров в печь, Лёша сидел перед открытой топкой и смотрел на оранжевое пламя. Он подставил ладони к исходящему от пламени теплу и сказал:

– Я уезжаю.

– Куда? – не понял Шурик.

– В город.

– Ты же только что вернулся.

– Я совсем уезжаю. Буду жить в городе. Снова буду преподавать. Сегодня я договорился об этом.

– Ясно. – Шурик помолчал, осознавая предстоящие перемены в своей жизни. – Где будешь жить?

– У Маши умерла двоюродная тётка. Одинокая. И оставила ей квартиру. Мы будем жить там.

– Рад за тебя. Правда! Это здорово!

– Спасибо. Один ты справишься?

– Куда я денусь? Конечно, справлюсь! Ладно, я пошёл спать! Устал!

Шурик лёг. Ему не спалось. Вот он остался один! Хорошо, что у него есть Даша! Правда, приезжает она только на выходные, Да и то не каждую неделю. Но и это неплохо.

 

В жизни Олега наступил ровный период. Пожалуй, впервые в жизни он всем был доволен. Злые люди ушли на задний план и где-то там потихоньку мучили и истребляли друг друга. Олег убедился в верности слов Толика. Иные планы бытия существуют! Удивительно! Можно перемещаться из слоя в слой по своему желанию. Тогда другие слои блёкнут и перестают захватывать тебя целиком. За ними можно наблюдать, но нельзя уделять им слишком много внимания и нельзя выходить из равновесия. Слишком сильная эмоция, сильное впечатление могут столкнуть тебя снова в нежелательный план. На что ты реагируешь, к тому и влечёшься. Что больше всего тебя травмирует, то и притягивает! Жуть! Бедные люди! Они становятся заложниками своих реакций, своей чувствительности. А ведь всё, что им нужно – переключиться. Нужно научиться переключаться! Переключаться на то, что считаешь хорошим и правильным. Тогда остальное отвалится само собой.

 

Вероника училась. Приходя с занятий, она готовила обеды и ужины, а потом садилась за книги. Олег ходил на работу, читал, бороздил Интернет, смотрел телевизор. И так изо дня в день, неделя за неделей. Скоро Олегу стало скучно. Ему не хватало вкуса жизни. Избавившись от горечи, он получил пресное блюдо. Где взлёты и падения? Где готовность пожертвовать собственной жизнью? Где борьба?

«Значит, борьба всё-таки нужна мне, – сделал вывод Олег. – Но какая? Однозначно не та, что была. Эта борьба вынимает душу и убивает. Отравляет жизнь. Я не хочу возвращаться на ту тропу. И не вернусь. Надеюсь, что не вернусь. Я не хочу бороться с людьми. С чем же мне бороться? С силами природы? С собой? Начать на горы взбираться, чувствуя рядом локоть товарища? Или в пещеры лезть, под землю? Что мне делать?»

 

Андрей всегда носил с собой пистолет. Он брал его на работу, в магазин, в театр и даже мусор выносил с пистолетом. Ему приятно было чувствовать грозную тяжесть на поясе или под левым плечом. Источник силы, безопасности, залог победы! Даже собаки стали сторониться Андрея, когда он начал ходить с пистолетом. Под пиджаком пистолет был практически незаметен. В холодное время года не составляло никаких проблем быть вооруженным. Единственное неудобство состояло в том, чтобы перед выходом на улицу переложить пистолет из кобуры в карман пуховика. А, зайдя в помещение, вернуть его обратно. Остывшее на морозе оружие немного запотевало в тепле. Заходя в квартиру с сильного мороза, Андрей клал пистолет в полиэтиленовый пакет до выравнивания температур. Другое дело – летом! Куда деть пистолет? Не наденешь же подплечную кобуру прямо на футболку! И в карман брюк или шортов пистолет не влезет! А если напялить в жару пиджак, то и сам будешь мокрый и пистолет тоже. Пришлось Андрею специально для пистолета купить небольшую сумку. Чуть больше времени на извлечение оружия, но что поделаешь.

Для тренировки в стрельбе Андрей купил пневматический пистолет. Стрелял прямо в квартире. Начал с пластиковых бутылок и спичечных коробков. Потом выстрелом с четырех метров сбивал пламя со свечи. Для этого просто нужно было попасть стальным шариком в фитиль. Однажды, сбивая пламя с огарка свечи, он взял чуть ниже и разбил хрустальный подсвечник Алины. Пришлось купить новый. Но это не омрачило Андрею радость обладания оружием.

 

Как-то вечером Андрей возвращался с работы. Все мысли его были в квартальном балансе. Он почти не обращал внимания на происходящее вокруг. Из задумчивости его вывели трое отморозков. Они преградили ему путь. Андрей остановился и, держа пистолет в просторном кармане пуховика, снял его с предохранителя. «Так, – подумал он. – Сейчас я выстрелю главному в солнечное сплетение. А если не подействует, то в лицо. Если бросятся остальные, буду стрелять по обстоятельствам. Сначала в грудную клетку, потом – в лицо. Или сразу в голову. Запасная обойма у меня с собой». Андрей мысленно прицелился. Он был наготове и ждал только нужного момента. Вдруг налётчики развернулись и зашагали прочь. Не сказав ни слова. Будто внезапно вспомнили о срочном деле.

 

Найдя через Интернет ребят, занимающихся спелеологией, Олег договорился с ними о походе в пещеру. Веронику он решил первый раз не брать с собой. Да она и не горела желанием. Олег уехал один.

Через два дня он вернулся. Усталый и чумазый. Олег бросил рюкзак в прихожей, сбросил с себя одежду, принял ванну и завалился спать.

– Ну и как? – спросила его Вероника, когда он проснулся.

– Своеобразно. Холодно, грязно, темно, сыро, тесно. Сталактиты, сталагмиты, выступы всякие. Шишку вот себе набил, – он погладил себя по синеватой выпуклости на лбу.

– Тебе не понравилось?

– Как тебе сказать? – задумался Олег. – Ребята понравились. Хорошие ребята. Дружные. Песни у костра. Взаимовыручка. Но это всё. Я думаю, они в пещеры для этого и лазят. Чтобы друг к другу ближе быть. Другой цели я не вижу. Может быть, я не понимаю чего. Но у меня впечатление такое. Это просто клуб. Для общения. Пещера лишь помогает вывести это общение на нужный уровень. Объединяет, сплачивает.

– В следующий раз меня возьмёшь?

– Не будет следующего раза. Не полезу я больше в земные глубины. Мне там делать нечего. Ощущение общности с другими – это, конечно, здорово! Но… Меня оно не удовлетворило. Нелюдим я, может быть. Не знаю. Чего-то мне не хватило. Я бы объединился с другими людьми ради высокой цели. Это да! А объединение ради чувства единения… Мне этого мало. Мне думается, пещеры – это только повод для того, чтобы испытать чувство единства. Альпинизм, наверное, то же самое. Для этого же люди ходят на футбол. Может быть, это еще и средство самоутверждения. Способ доказать себе, что человек на что-то способен. Мне это не надо. В общем, я не нашёл того, что искал. Снова не нашёл!