HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Виктор Герасин

Черёмуховые холода

Обсудить

Сборник рассказов

 

(короткие рассказы)

 

Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 20.06.2012
Оглавление

2. Я увидел себя
3. Своя Игра
4. Взойди, заря

Своя Игра


 

 

 

Село наше было гармонистым. Балалайка почему-то не привилась, не пришлась по душе нашим мужикам. Гитара – тем более: добрый инструмент, но нет в ней того размаха, голосистости той, которая людям требовалась. А может, и не только людям, но и объятым тишиной полям, простору земли нашей.

Перед войной у нас такой порядок наблюдался: первенствовал среди гармонистов Василий Крученов. За Василием вплотную шёл Жжёный (так в селе Федьку Пряхина звали), а остальные как бы вторили игре Василия или Жжёного, а своего особого склада не имели. Иной будто бы и неплохо играет, но сам при этом словно статуя сидит, ещё и позёвывает или пустыми глазами по стенам, по потолку водит – тараканов считает. Это во время игры-то! А были и такие: берут гармонь в руки, играют, а ощущение точь-в-точь будто дрова рубят. Под такую игру и девчонки пели без всякого удовольствия. А как заиграют Василий или Жжёный, так и сердце в пляс пускается, и целую неделю потом на душе празднично.

 

Василий жил на речном краю села, изба его стояла на отшибе. Кто и зачем её там поставил, уже сделалось тайной, так как роду Василия не виделось начала. Был Василий из числа тех редких людей, прозвища к которым никак не пристают. Казалось бы, фамилия сама говорит за то, чтобы звать его Кручёным. Однако нет, не зовут, полностью фамилию произносят и стар и млад, даже с некоторым нажимом на конечном слоге. Могли хотя бы имя разнообразить, например – Васёк, Васятка, Васян, Васюха (звали ведь так в селе многих), так нет же, и имя полностью выговаривали – Василий.

Жжёный жил на другом краю села. Избёнка его примыкала одной стороной к голому полю. Мать с отцом его были чернявыми, цыганистыми даже, а вот он в кого уродился – люди диву давались; глаза зелёные, мерцающие; поглядит пристально на кого – кажется, в самую душу въедается взглядом; волосы рыжие, как пламя в печи, за что и звали его Жжёным. С детства заметно кипела в нём какая-то отчаянность, а во взрослость вошёл – проделкам его уже не удивлялись, привыкли к ним и только рукой отмахивались.

Как заиграли Василий с Жжёным каждый своим голосом, то вместе уже не сходились. Ни один из них не задирался, не ругал игру соперника и не хвалил, как будто и не замечал вовсе, и в то же время они пристально следили друг за другом, вслушивались в игру.

Разнились Василий со Жжёным во всём. Начиная с того, что Василий в полном благополучии жил. Отец – председатель колхоза, мать – ветеринарный фельдшер. Дом (избой его уже не назовёшь) крестовый, тремя окнами на реку глядит, тремя на улицу. Сам Василий был диковат, немногословен, упорен – что в игре, что в работе. Даже суров на вид. Правда, гармонь возьмёт в руки и преобразится: улыбнётся как-то по-детски, передёрнет плечами, заиграет и сам весь, всем телом в игре. Все суставчики у него подрагивают, все движения в лад с игрой. Сидя никогда не играл, обязательно стоя, а лучше на ходу. Смотреть в это время на него любо-дорого было.

Жжёный жил вдвоём с матерью, простоватой, по деревенским понятиям, женщиной. Жили, можно сказать, бедно: изба покосилась, пузом вперёд выперла, со всех сторон от ветров защищена соломой. Сам Жжёный ещё в силу не вошёл, чтобы избу новую строить, а мать для этого неспособна была. Любила ходить по церквам, по поминкам. В самые дальние сёла наведывалась. Скотины у них не было, но собаки зато водились разномастные и разновозрастные, и всегда штуки по четыре. Среди людей Жжёный винтом винтился, лез, куда просили и куда не просили его. Дружбу заводил легко и так же легко начинал враждовать со вчерашними друзьями. Потому и били его частенько, но он и сам не уступал даже в самых невыгодных для него случаях. Игре на гармошке он отдавался до самозабвения и играть мог бесконечно долго.

 

У них у обоих и гармошки-то были особенные, редкие по тем временам, так называемые «любительские».

Делались они по заказу, с особым расположением пуговиц-клавиш, даже расстояние между пуговицами выполнялось специально под руку заказчика.

Василий ездил на заработки в Тулу, а там, как известно, добрые мастера гармошечного дела водятся. Оттуда-то он и привёз свою голосистую раскрасавицу. Жжёный как увидел гармонь в руках Василия, как услышал голос её, так и света белого не взвидел. Страдал, как самый отчаянно влюблённый человек. Василий, понимая состояние Жжёного, предложил было ему поиграть на своей гармошке. Но куда там! Жжёный оскорбился, побледнел, выругался нехорошо и ушёл домой. С того вечера на игрища не приходил, а в начале зимы совсем пропал из села.

Мать его сокрушалась, сетовала на сына:

– Вот Жжёный-то мой што удумал: ты, мать, тут как хошь, а я за гармоньей полетел. Эх, бяспутный! Дров-то не поленца, а зима валит. Как хошь ты тут выкручивайся!

 

Вернулся Жжёный в самую полую воду. Оборванный, чуть ли не босиком, но с гармошкой под мышкой. Рассказывал, что нашёл в Туле необыкновенного мастера, сговорился с ним на изготовление гармони, а пока мастер заказ выполнял, Жжёный тем временем деньги зарабатывал, выгружая из вагонов уголь, щебёнку, лес.

О голосе Жжёновой «любительской» говорить не приходилось, вместе с мастером голос ей ставили по понятию и представлению самого Жжёного. Да и отделана гармонь была так, что искрилась вся на свету, радужный перламутр поставлен на корпусе с выдумкой, мехи отливают малиновым шёлком.

Возьмётся, бывало, Василий играть на своём краю села – Жжёный враз норовит уединиться. Встанет где-нибудь под ветлой, обопрётся о ствол рукой, чуб свой рыжий взъерошит и вслушивается в игру Василия. А игра у Василия особая, неповторимая, звуки не отрывисто затихают, а с каким-то еле заметным потягиванием, замиранием во времени. Прекратит Василий игру – Жжёный тут же домой летит, выйдет с гармошкой, встанет где попросторней, чтоб звукам ничто не мешало, и заиграет радостно. До отчаянности свою игру доводил, но против Василия самую малость ему всё же не хватало, какого-то, может быть, одного движения пальцев. Иначе выравнялся бы с Василием, а то и превзошёл бы.

 

На одном краю со Жжёным жила Наташка Булавина, первая на селе частушечница. И когда голос её спарился с голосом Жжёновой «любительской», то слушатели замерли от такого единства: казалось, голос гармошки по голосу Наташки настроен. Незавидная Наташка собой, маленькая, худенькая; а запоёт – жить любо делается.

Но голос голосом, а как невесте Жжёный никакого значения ей не придавал. Во-первых, соседка, девка со своего края, а кто и когда из парней обращал внимание на соседок? Больше глаза воротят на другой край села, где невесты вроде бы вдвое краше, а то и вовсе по другим сёлам шарят, тамошние невесты вообще необыкновенными кажутся.

Пока Жжёный ноль внимания на Наташку, за ней Василий погнался и уговорил, и в свой дом увёл. Запела Наташка под Васильеву игру. Да как запела! Будто голос у неё в другой раз прорезался!

Жжёный как понял свою ошибку, как услышал Наташкин голос под Васильеву игру, так вроде бы, мать его говорила, умом малость тронулся. Василий играет, Наташка поёт, а Жжёный по избе мечется...

Так и шло, может быть, так и велось бы между этими двумя гармонистами до самой старости, но грянула война, всё перемешала-перепутала. И пошли друг за другом в военкомат и Василий, и Жжёный. Оставили свои «любительские» до лучших времён, если они удадутся...

 

В начале лета, в Троицын день, вернулся Жжёный с войны. Прошёл через всё село, на виду у людей, весь в медалях. Кое-кому даже подумалось, что лишку он их нацепил – ради форса, что не все они им заслуженные. Характером не изменился, даже ещё отчаянней стал. Гуляет день за днем, булгачит село, суматошный, задиристый, слова поперёк не говори ему.

Вцепился руками в гармонь, ходит хмельной, разудалый, девкам грозит: если ему, Жжёному, в чём отказ будет, то он этого не потерпит, потому что если бы не он, Жжёный, и не ему подобные, то немцы обязательно добрались бы до села и пользовались бы девками без всяких уговоров. Много ещё чего нёс с хмельной головы Жжёный, ему прощали болтовню, видели – не во зло парень городит, а рад, что победили, что отстояли свой народ, и девок в том числе. Тем ещё пугал, что вот возьмёт и уедет в Германию или в Польшу, что коль его с автоматом там приняли и за человека сочли, то с гармошкой тем более примут, потому что германские девки хоть и немки, но толк в гармонистах понимают, и к тому же сговорчивее наших.

 

Месяцем после Жжёного и Василий домой воротился. Но постарался пройти к дому незамеченным, ночью, огородами. Без левой руки пришёл с войны Василий, а потому и не ответила его «любительская» на вызывающую игру Жжёного. Вот тебе и первый на селе гармонист! Вот и поиграй теперь!

Жжёный ахнет, ахнет вечерком на своём краю, наполнит тишину россыпью звуков, а Василий по избе мечется, не столько врага проклинает, сколько врачей. Ведь могли бы, кажется, сохранить ему руку, нет, отхватили по самое некуда. Не давался ведь, но перебороли, укол какой-то обманом сунули. Пришёл в себя – нет руки! Хуже всего во сне было: только-только заведёт глаза, а гармонь вот она, в руки так и вкладывается, и играет он на ней, да так играет, что самого оторопь берёт от плавности и чистоты звуков. А сердце, сердце ликует! И лучше бы не просыпаться...

 

А Жжёный покуражился, покуражился в одиночестве, без ответной игры соперника, и вдруг охладел к гармошке. И всё-то ему не так, и всё-то ему не в интерес, будто половину жизни своей потерял. «Любительская» его сделалась ему как жена постылая: так и отдал бы её с лёгким сердцем первому подвернувшемуся.

Друзья, которых у Жжёного в избытке было, упрекали:

– Вроде не Василию одну руку, а тебе обе отхватили.

Жжёный отмалчивался хмуро или, цвыкнув сердито сквозь зубы, уходил домой.

Так из-за одной Васильевой руки село лишилось сразу двух наилучших гармонистов.

При случае Жжёный брал в руки чью-либо гармонь, прогуливался пальцами по басам и голосам, но игра получалась тоскливой. Будто тоскливостью этой соперника на игру вызывал, но не отвечал соперник, глухо молчала та сторона села. И бросал Жжёный гармонь, не было у него интереса к игре.

 

Долго село не слышало настоящей игры на гармошке, а в новых делах и заботах люди уже совсем забывать стали Васильеву игру. И вот как-то в начале лета, когда вовсю цвела картошка на огородах, вечером на Васильевом краю заиграла гармонь. Жжёный стоял с ребятами возле сруба и аж присел от неожиданности. Василий! Жжёный сразу его игру узнал! Никто другой так не сыграет! Даже лучше может сыграть, но не так...

– Кажись, Василий! – насторожил уши кто-то из ребят.

– Ага, он! – тут же возразили насмешливо. – Играл бы, да игралка-то его левая в германской земле лежит.

Жжёный же чуть ли не на четвереньках стоял, чуть ли не полз навстречу звукам, даже вытянулся как-то по-собачьи и, казалось, принюхивался к звукам. А когда игра на том краю села оборвалась, он почему-то крадучись побежал домой, а через минуту выскочил на поляну с гармошкой и с радостной дрожью в звуках ответил сопернику.

Но что же произошло? Вопрос этот поставил в тупик парней, особенно гармонистов, а больше всех самого Жжёного. Он насилу дождался утра, а с зарёй побежал на конюшню, где бывший тракторист, бывший танкист Василий Крученов конюхом работал. Жжёному казалось: он сейчас увидит чудо! Играть мог только Василий! А если так, то, значит, у него выросла рука левая, вновь выросла! Но это ведь невозможно! Тогда что же?

 

Но чуда не совершилось. Василий одной рукой сыпал овес в колоды, кормил лошадей. Увидев столь раннего гостя, он улыбнулся вроде, но тут же улыбку погасил, насупился, как всегда.

И снова словом не перекинулись соперники, кивнули друг другу и разошлись каждый по своим делам.

День Жжёный промаялся, а чуть завечерело, вышел на улицу. Постоянно взбалмошный, зубоскалящий по поводу и без повода, на этот раз он выглядел непривычно задумчивым и серьёзным. А в душе просил, умолял даже, чтобы Василий вновь заиграл. И Василий заиграл! Играл изумительно! Именно его почерк был на голосах, его чёткие, слышимые только уху Жжёного, несказанно плавные и замирающие звуки, чего сам Жжёный никак не мог от себя добиться. Но игра басов немного смущала Жжёного. Что-то самую малость не то слышалось в их игре. А что – этого Жжёный никак понять и отгадать не мог. Да и мысли ему смешивало почти физическое ощущение отсутствия левой руки у Василия.

 

На третий вечер Жжёный уже не мог терпеть неизвестности и решил сделать разведку. С ним вместе увязался Колька Фомин, тоже гармонист, и неплохой, который работал теперь в районном Доме культуры, а по случаю выходного дня оказался в селе в гостях у Жжёного.

В потёмках они приблизились к огороду Василия, на животах проползли между рядами картошки, надёжно укрытые её ботвой, затаились неподалеку от скамейки.

Ждать пришлось недолго. Из дома вышли Василий и Наташка. Под мышкой у Василия была гармонь. Он сел на скамейку, поставил гармонь на правое колено, а на левое колено присела Наташка, помогла мужу накинуть ремень на правое плечо, сама просунула левую руку под ремень, потянула гармонь, прогоняя пальцами по басам. Василий тронул голоса. Сначала у них не получилось – не совпадали звуки басов и голосов, и играли они тихонечко, подлаживаясь. Но вот звуки выровнялись, игра пошла налаженней, веселее. И вскоре они заиграли в полный размах, уверенно, слаженно, будто один кто-нибудь. Василий правой рукой ну просто танцевал по кнопкам.

Разведчики онемели от изумления. Ни Жжёному, ни Кольке не верилось, что такое может быть. Но оно было! И они видели и слышали это! Взошедшая из-за вётел луна отблёскивала на перламутре, а Жжёному так и казалось – это вылетающие из гармони звуки искрятся.

Игра оборвалась. Василий минуту-другую вслушивался в наступившую тишину, потом с помощью Наташки свернул цигарку, закурил. – Не отзывается что-то Жжёный, – не доверяясь слуху, сказал Василий.

– Может, в ночь работает? – спросила Наташка.

– Да нет, в день он. Непонятно что-то.

Помолчали.

– А ведь получается, Вась. А ты не верил.

– Жалко, по улице пройтись нельзя, – вздохнул Василий.

– Да подожди ты, не всё враз, вот пообвыкнемся хорошенько, тогда можно будет попробовать и на ходу. Глядишь, и приловчимся – радостным голосом успокаивала мужа Наташка.

– А там, глядишь, я запою, подлажусь голосом под свою руку. Это ведь попервоначалу не получается. Придумаем.

– Придумаем, – вздохнув, согласился Василий.

– Ну, а не придумаем, так он пусть пока во мне твою игру слушает. Лучше запомнит. А родится – так и заиграет.

– Ага, враз заиграет, – усмехнулся Василий.

– Ну... не враз...

– Что же это со Жжёным нынче, непонятно? – всё вслушивался Василий в тишину.

Жжёный и Колька тем же путем выбрались из картошки и молча пошли к реке. У мосточка Жжёный остановился, присел на обрывистый бережок. Оба молчали, поражённые увиденным и услышанным. И Жжёный вдруг рассмеялся, Негромко рассмеялся, не в хохот, а мелко так, отрывисто. Колька даже покосился на приятеля и отодвинулся подальше – уж как-то нехорошо он смеялся. А покосившись, Колька увидел: по шекам Жжёного пролегли две поблёскивающие в лунном свете дорожки. Жжёный смеялся и плакал, смеялся и плакал одновременно и никак не мог остановиться, освободиться от смеха и слез...

 

 

 


Оглавление

2. Я увидел себя
3. Своя Игра
4. Взойди, заря
517 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 12:14 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!