HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Слава Дмитриев

Жизнь пропиваючи

Обсудить

Сборник рассказов

Опубликовано редактором: Карина Романова, 16.08.2009
Оглавление

6. Глава третья. Встреча в уборной.
7. Глава четвертая. Федеральная трасса к Гамлету.
8. Сон четвертый. Кастанеда об этом не писал.

Глава четвертая. Федеральная трасса к Гамлету.


 

 

 

Любите ли вы театр, как люблю его я?

Любите ли вы авантюры, как любим их мы с моим другом Виталиком?

Виталик – человек с открытой душой и вспыльчивым характером. Бывает, выпьем мы с ним в честь священного праздника Пятница (или Суббота, что впрочем не исключает друг друга) и как запоет в наших душах голос Родины. Голос до того чистый и прозрачный, что хоть плачь и запивай березовым соком. И тогда неважно, где мы находимся – на улице, в кабаке, на квартире – поем мы с Виталиком песни во всю свою молодецкую удаль. И так светло и душевно у нас это получается, что ангелы на небесах заслушиваются, а люди вокруг начинают вспоминать детство.

В каких только передрягах не побывали мы с ним! Какие только путешествия не предпринимали! Сколько поездов и электричек видало наши с ним довольные подвыпившие лица!

Была у меня мечта. Побывать в столице нашей родины с целью посещения Московского Художественного Театра имени Чехова. И не просто посетить, а посмотреть самый известный в мире спектакль – Гамлет. Этой мыслью я жил довольно долгое время, пока в один из вечеров не поделился ей с Виталиком.

– А вот съездить бы в Москву, – говорю, – Гамлета повидать. Там и Хабенский, и Пореченков…

– Так за чем же дело стало? – удивился Виталик – Поехали!

– А поехали! – согласился я и мы дружно выпили за принятое решение. Приступили к выработке плана действий.

– У меня там знакомый живет, он нас приютит и билеты купит, – делился со мной размышлениями Виталик.

– А если не приютит? – спрашиваю.

– А куда он денется!

Виталику мало кто мог отказать. Помимо красноречия, которому могли бы позавидовать римские императоры, он еще и обладал довольно крепкой комплекцией, которая римским императорам тоже только снилась.

– Только вот билеты на поезд дорогие, – пожаловался я, начиная прикидывать расходы.

– Так поехали автостопом!

Сказано – сделано.

Московский друг Виталика действительно купил два билета в театр, по пятьсот рублей штука, и согласился принять нас на ночлег. Все необходимые приготовления были сделаны.

До спектакля 14 часов. До Москвы 680 километров.

Воскресным утром, в шестом часу, мы с Виталиком победоносным шагом прошли мимо дорожного знака с надписью «Великий Новгород». Родной город остался позади, фонари, освещающие автомобильную дорогу, также закончились.

– Епическая сила! – кричал Виталик, спотыкаясь об очередной придорожный камень. Начался дождь.

Наша затея уже не казалась мне такой уж хорошей, когда мои ноги стали промокать. На дворе стоял сентябрь, за моей спиной висел рюкзак, вмещавший в себя две пары носков (я предусмотрительно взял их на случай дождя и не ошибся), четыре бутерброда, две пачки сигарет, бутылку воды и фотоаппарат. Настоящий турист.

Чтобы добраться до Москвы нам нужно было преодолеть много городов и поселков. Самым крупным из них был город Тверь, самым маленьким – деревня Яжелбицы. И все это за 14 часов.

– Зато какое эпическое приключение, – говорил я Виталику, наступающему в очередную лужу.

– Ёшкин-матрёшкин! – отвечал он.

– Нашу авантюру можно сравнить лишь с подвигами Геракла и скитаниями Одиссея!

– Етить-колотить!

Мы шлепали по лужам и держали руку вытянутой. Не знаю правда зачем – машин решительно не было. Виталик вспоминал всех мифических персонажей, приходящих ему на ум при встрече с очередной лужей – ёксель-моксель, едрён-батон, ёкрный бабай.

Мы шли уже часа два, а мимо нас проехали всего две машины. Почему-то не остановились. Мы решили сделать привал.

– Вот на этом дереве я и повешусь, – сказал Виталик, – если мы сейчас не поймаем машину!

До спектакля 12 часов. До Москвы 670 километров.

На счастье Виталика (и на мое тоже, куда ж я один пойду и как буду объяснять органам правопорядка висящий на дереве труп) нас подобрал какой-то мужичок на шестерке.

– Куда вам? – спрашивает.

– В сторону Москвы, – отвечаем.

– Ну, до Москвы, положим, не довезу, но километров двадцать проедем. Мне потом надо на Новоселицы сворачивать…

Дождь не кончался. Размашисто работали дворники. Начинало светать.

Он довез нас как раз до этого поворота. Высадил на остановке. Ближайший населенный пункт – поселок городского типа Пролетарий – располагался километрах в десяти дальше по дороге.

– Ну, бывайте, – попрощался с нами водитель.

На остановке рядом с нами стояла женщина.

– Простите, – говорю я ей, – тут какие-нибудь автобусы ходят?

Мы уже решили ехать на автобусе. Хоть даже и на тверском. Доедем на нем до Твери, а там на электричке. Пусть за деньги, но зато гарантированно доедем до Москвы.

– Ходят, – отвечает, – вот, сейчас тверской должен поехать…

Мы продолжаем активно голосовать. Автобус автобусом, но продолжать движение надо.

Остановилась какая-то машина. Правда она подобрала эту женщину, а не нас. Женщина, хоть и заверила нас в наличии автобуса, сама предпочла уехать на автомобиле. Ни одного движущегося средства на горизонте видно не было.

– По-моему она нас с этим автобусом, мягко говоря, обманула, – деликатно заметил Виталик. Я думал о том же.

Из-за поворота послышался шум двигателя. К остановке ехала, изредка подпрыгивая и издавая космические звуки, видавшая виды Газель. На наш призыв остановиться Газель откликнулась с неожиданным радушием.

За рулем сидел местный абориген. На нем была клетчатая фланелевая рубаха и щетина.

– Садитесь, пацаны, – подвезу до Пролетарки!

От деревенского жителя пахло перегаром, от машины пахло жженым пластиком.

– Я б может и дальше вас подвез, – говорит нам новый знакомец, – да машина не осилит. Я ее, курву, все чиню-чиню, а она ломается, едрить ее в дышло!

– По-моему у вас что-то со сцеплением, – вставляет Виталик, – потому что, запах весьма специфичный. Я имею ввиду от машины.

– Со сцеплением думаешь? Надо с Василичем покалякать…

Я не сомневаюсь, что Василич был опытным автомехаником. И наверняка носил усы.

– Все, пацаны, приехали! Я вас на автостанции высажу.

Газель обдала нас выхлопными газами и укатила. Мы стояли на автостанции поселка Пролетарий. Здание, напоминающее большой ларек со стоящими рядом скамейками. На скамейках, лирично вытянув босые ноги, спали двое тружеников.

Стучимся в окошко.

– Утро доброе, – говорим кассиру, – а как бы нам до Москвы добраться?

По невыспавшимся глазам женщины я понял, что утро совсем не доброе. Да и слово «Москва» в этом поселке она слышала только по телевизору. Молчит.

– Мадам, – говорю, – приём, – говорю. – Тверской автобус не проходил?

– Сегодня не предвидится, – наконец ответила работница автостанции.

– Хорошо, а до федеральной трассы на Москву как мы можем добраться?

– Сейчас автобус должен придти.

– Скоро? – спрашиваю.

– С минуты на минуту, – отвечает.

Дождь прекратился. В сторону Новгорода двигалась большая туча. На московской части горизонта светлело чистое небо. Значит, мы двигались верно.

– Барышня, где автобус? – спустя пятнадцать минут спросил я снова. Время поджимало.

– Да вот уже должен подъехать…

Спустя полчаса ожидания мы приняли решение идти пешком. Поселок Пролетарий в принципе не очень большой, он состоит из трассы, по обеим сторонам которой находятся деревянные дома, гастронома и ресторана с гордым названием «Русь».

Мы шли по пустой трассе, изредка обгоняемые велосипедистами.

– Простите, до трассы далеко идти? – спрашивали мы такого странника.

– Полчаса не больше! – уже издали доносился нам ответ.

Пройдя с полчаса, вдоволь надышавшись чистым деревенским воздухом, мы начали сомневаться в успехе нашей концессии. Расстояние до Москвы почти не сокращалось, а вот время нас решительно торопило.

– Товарищ, сколько еще до трассы? – спросили мы сидящего на скамейке около дома деда.

– Километров десять будет, – важно прикинул дед.

Причину расхождений в показаниях опрашиваемых людей выявить не удалось. Толи велосипедист ездил очень быстро, толи дед давно заглядывал в карту. Позади нас показались очертания автобуса. Того самого, что с минуты на минуту должен был прийти на автостанцию и довести нас до федеральной трассы М10.

Подобно героям фильма «Кавказская пленница» мы с Виталиком перегородили дорогу. Автобус нехотя остановился.

– Шеф, нам бы на трассу, сколько будет стоить?

Мы уже готовы были заплатить любые деньги, лишь бы покинуть этот чудо-поселок Пролетарий. Водитель что-то напряженно считал.

– По семь рублей с каждого.

Удивившись такой демократии цен и с легким сердцем отдав деньги, мы с Виталиком сели на сиденья. Автобус был наполнен бабушками. В руках они держали какие-то растения, цветы, банки с овощами и прочими соленьями.

– По картошку по грибы едут бабы да деды, – неожиданно заговорил стихами мой друг.

В салоне стоял галдеж. Старушки что-то напряженно обсуждали. У одной из них зазвонил мобильный телефон. Это было так неожиданно, как если бы новым президентом США стал пингвин Ковальски из мультфильма «Мадагаскар». Впрочем нет, еще неожиданней.

– Алло! Алло! – бабушка не жалела связок, крича в трубку на весь салон. Почему-то она была уверена, что с этим аппаратом нужно обращаться только так, – Алло! Семеновна! Сколько картошки уже выкопали? Картошки, говорю, сколько выкопали! Это луговская? А невской сколько? Как там невская? Не вспрела?

Водитель остановил автобус.

– Вам здесь быстрее будет пройти, – говорит, показывая на какую-то уходящую в лес дорогу, – напрямки по ней идите и выйдете прямо на трассу.

– Ну спасибо, – говорим.

Автобус поехал дальше, оставив нас посреди пустой дороги с немым вопросом на устах: «Не вспрела ли невская?».

Мы пошли по этой дороге. Вокруг сплошной стеной стоял лес. Изредка попадались ветхие избушки, из числа тех, в которых живут схимники.

– Античное приключение. Противоборство человека с природными силами и торжество авантюризма, – говорил Виталик, успокаивая толи себя, толи меня.

– Даже если опоздаем, – говорю, – до Москвы все равно добраться надо. Это наш священный долг как естествоиспытателей.

Впереди послышался шум автомобилей. Наконец лес расступился, открыв перед нами широченную трассу Санкт-Петербург – Москва.

До спектакля 9 часов. До Москвы 630 километров.

Мы стояли на обочине и голосовали. Мимо нас с шумом проносились огромные фуры и легковые автомобили. Виталик и я сменяли друг друга каждые десять минут, потому что рука затекала на весу.

Двадцать шестая по счету фура, медленно сбавив ход, остановилась. Мы побежали к кабине.

– Здравствуйте, вы нас не подкинете? – спросили мы куда-то вверх.

– Смотря куда вам надо, – отвечал дальнобойщицкий голос.

– Известно куда, – говорим, – в Москву!

– Подкину, я почти туда и еду.

Мы обрадовано вскарабкались в кабину. Кабина грузовика IVECO, я вам скажу напоминает, однокомнатную квартиру. В ней располагается кровать, два больших кресла, огромная бортовая панель с кучей всевозможных кнопок. Про акустическую систему и говорить не стоит.

Мы наконец переодели носки, немного смутив водителя. Зато как сразу стало хорошо.

– Зачем в Москву едите? Учитесь там поди? – спросил водитель.

– Если бы, – отвечаю, – едем исключительно с культурной программой.

– Ясно, – ухмыльнулся шофер.

Не знаю уж, что ему там стало ясно.

– Как ситуация на дорогах? – спрашиваю, – Бандитов нету?

А я и правда слышал, что дальнобойщиком работать опасно. Останавливают тебя, груз забирают, а тебя – в канаву. И ищи потом свищи.

– Ну если вы не бандиты, то нету, – отвечает.

Мы пересказывали ему наши сегодняшние злоключения. Он курил каждые десять минут. Если у меня в запасе были две пачки сигарет, то у него рядом с сиденьем лежало два блока.

Так прошло еще несколько часов. Мы с Виталиком даже начали тешить себя надеждой, что мы вовремя приедем.

Где-то в тверской области мы заехали в придорожный паркинг. Там собирались все дальнобойщики и ели борщ, разговаривая о своих суровых буднях. Пока наш водитель здоровался со своими коллегами, мы с Виталиком осмотрели место. Кафе, душ, мотель, и что самое удивительное – медведь.

– Виталик, это что там такое в клетке мохнатое? – спрашиваю.

Подходим ближе, читаем надпись: «Медведь Гоша. Руками не кормить». Видимо кто-то специально приносил с собой руки и кормил ими животное.

Мне было жаль Гошу. В его глазах читалась многовековая скорбь еврейского народа. Он был малоподвижен и апатичен. Его можно понять – в то время как его собратья гуляют по лесу, он мотает срок в этой бесполезной клетке.

Наш водитель не торопился уезжать. А мы с Виталиком тревожно поглядывали на часы.

До спектакля 5 часов. До Москвы 300 километров.

Наконец, мы продолжили движение. Я перебрался назад, туда где располагается кровать, и благополучно дремал. Погода за окном явно налаживалась.

– У нас будет два пункта, в которых мы можем сильно задержаться, – сказал водила, – Клин и Солнечногорск.

– Это из-за чего это мы можем там задержаться? – спрашиваю.

– Пробки…

Я, честно сказать, представлял себе пробки только по нашим новгородским меркам. То есть, медленное движение, которое длится максимум двадцать минут. И то она возникает если где-то впереди авария.

Клин мы проехали, можно сказать, благополучно. Длинная автомобильная очередь двигалась, хоть и медленно, но регулярно.

– Вам сегодня повезло, – усмехнулся дальнобойщик, – обычно тут часа два можно проторчать.

А мы и рады, что нам повезло. В конце концов не для того же мы утром ноги мочили, чтобы сейчас в пробке прозябать.

И как-то я так прикорнул на заднем сидении хорошо. И снилось мне, что иду я по Нью-Йорку. Никогда в Нью-Йорке не был, однако шел я по сто восьмой авеню, направляясь к сабвею. Вокруг бесновалась толпа американцев. Они куда-то спешили, толкая друг друга; подобно пчелиному рою создавали на улице человеческий хаос.

Я остановился около витрины с надписью «Fuzz». Я так понял, что это был местный кабак. Стоял я и смотрел на свое отражение в витрине. На заднем плане, как на хайвэе, не прекращалось движение.

Ко мне подходит какой-то человек в очках.

– Вы случайно не эмигрант? – спрашивает.

– Да ну что вы, я патриот, – отвечаю.

– Смотрите, а то ведь органы не дремлют!

Человек в очках превратился в стрекозу и улетел. Рядом со мной сигналило желтое такси: «Приехали!».

Я открыл глаза. Наш грузовик не двигался, а водитель, обращаясь к Виталику говорил: «Приехали!».

Куда приехали, думаю. Поднимаюсь, гляжу вперед. Впереди насколько хватает глаз стоят машины. Длинной колонной в две полосы они стояли аж до самого горизонта.

– Солнечногорск, ребята, – объявил водитель.

До спектакля полтора часа. До Москвы 65 километров.

Движение стояло. Машины двигались, но очень редко.

– Это надолго, – говорит водитель, – тут вам быстрее будет на электричке добраться, чем на машине.

И в это охотно верилось, потому что плотный поток машин двигался очень медленно и непонятно было, где же его предел.

Мы с Виталиком поблагодарили нашего спутника, а заодно и водителя, и вышли из кабины. Мы оказались на оживленной улице небольшого подмосковного города. Поскольку время поджимало, мы начали ускоренное движение.

– Где вокзал? – спрашиваем у прохожих.

– Там, – показывают они.

Мы бежим по указанному направлению. Бежим мимо зеленых деревьев, ларьков с фруктами и магазинов, продающих мобильные телефоны. Солнечногорск, где же твои солнечные горы?

Забегаем на вокзал:

– Барышня, на Москву когда электричка?

– Только что ушла, следующая через сорок минут.

Мы обреченно вздохнули – на спектакль мы опоздали. Весь день мы провели в ужасной спешке. А теперь вот не знали куда деть сорок минут. Решили покушать. Рядом с вокзалом стояла палатка с гостеприимным выходцем из средней Азии. Он торговал чебуреками и хот-догами.

– Кюшай чебюрек будешь человек! Кюшай хот-дога приятней бюдет дорога! – кричал он импровизированные рекламные слоганы.

Наконец, подошла наша электричка. Мы зашли в вагон. До спектакля оставался час. Столько же нужно было, чтобы добраться до ближайшей станции метро.

– Главное узнать, что решит Гамлет, быть или все-таки не быть, – говорил я Виталику. Я очень надеялся, что нас все-таки пустят на спектакль, даже если мы опоздаем. А то кто их москвичей знает, может у них закон простой, опоздал на спектакль – иди гуляй, не в цирк пришел.

Рядом с нами сидела компания творческой интеллигенции. Интеллигенция в них угадывалась из-за их почтенного возраста и потертых пиджаков, а творчество – потому что они разливали портвейн по граненым стаканам. Трое заслуженных работников искусства говорили о музыке.

– Послушай, Венечка, – говорил один, – Ведь шопеновский ноктюрн номер два ми-бемоль это же чистая эссенция! Эссенция родниковой воды и солнечного тепла, выраженная в нотной вязи..

– А как же группа Самоцветы? – отвечал Венечка, – ведь про нее сейчас совсем забыли! Нельзя же забывать группу Самоцветы.

– Хрестоматийный пример – «Прощание с Родиной» Огинского, – продолжал первый, – сколько в этом полонезе горечи, сколько торжества тоталитаризма и ничтожества простого человека! Каков размах трагедии!..

– Всё, что в жизни есть у меня, все, в чем радость каждого дня, – пел Венечка легендарный хит группы Самоцветы. Никто не забыт и ничто не забыто, стоял в его глазах ностальгический слоган.

Третий участник дискуссии молча потягивал портвейн. Он не то, чтобы скучал, скорее всего он просто думал.

– Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя, – неожиданно подвел он итог дискуссии словами убитого классика.

Электричка остановилась на станции Петровско-Разумовская. Оттуда можно было попасть в метро, чтобы доехать до нужной нам станции.

Спектакль начался. Москва.

Виталик выскочил из вагона и, не предупредив меня, побежал. Я, естественно, за ним. Вокруг толпились люди, мы обгоняли их, иногда врезаясь. Бежали по каким-то лестницам, переходам с газетными киосками и, наконец, оказались на станции метро.

Сели в поезд. Едем. А где-то наверху происходило развитие сюжета трагедии Шекспира. «Опять покрыто тучами лицо?» – спрашивал Гамлета его дядя-убийца. «О нет, напротив, солнечно некстати», – саркастично отвечал Гамлет Клавдию.

Людям в метро было невыносимо скучно. Кто как спасался от этого бремени: кто читал очередной мягкий переплет Дарьи Донцовой, кто внимательно слушал звучащую в наушниках музыку, кто без определенной цели изучал налепленную всюду рекламу. Мы с Виталиком в нетерпении ходили по вагону взад-вперед, удивляя пассажиров. Еще бы, спектакль уже начался, а мы ничего не делаем, отдавшись на волю подземного поезда.

«О, если бы предвечный не занес в грехи самоубийство! Боже! Боже! Каким ничтожным, плоским и тупым мне кажется весь свет в своих стремленьях!» – надрывался Гамлет.

Наконец, мы вышли на нужной станции. Более чем быстрым шагом вышли из вагона и отправились к эскалатору. Еще несколько мучительных минут ожидания прошли, пока мы ехали по движущимся ступенькам. Виталик, правда, порывался бежать вверх, обгоняя людей, но я сказал ему, что если я побегу по эскалатору, я упаду, как только доберусь до верха.

Выйдя на улицу, мы снова побежали. Виталик, будучи спортсменом, четко распределял дыхание и держал хорошую скорость. Позади него, высунув язык, бежал я громко втягивая внутрь воздух. Обратно он выходил с трудом. Я уже был близок к тому, чтобы рухнуть на асфальт и закричать: «Виталик, брось меня, иди один!». Но в этот момент на нашем пути встретился театр.

У театра нас встретил друг Виталика с билетами.

– Чего опаздываете? – деловито спрашивает, – уже сорок минут как спектакль идет. Там уже Полоний читает письмо Гамлета к Офелии .

– Так вышло, – отвечаем.

Забрали у него билеты и вошли. Вид у нас был, мягко говоря, не театральный: рюкзаки за спинами, лица красные и вспотевшие от бега, глаза лихорадочно искрятся. Нас встретила сердобольная бабушка-гардеробщица:

– Что ж вы опаздываете? Наверное долго искали адрес, перепутали наверное?

– Ага, – отвечаем, – перепутали.

Она завела нас в зал. Тихо провела на наши места. В зале было темно, а на сцене прямо перед нами разворачивалась драма с актерами, лица которых известны всей стране.

«Любовь? Он поглощен совсем не ею. К тому ж – хоть связи нет в его словах, в них нет безумья», – жаловался Константин Хабенский.

«Хотите я подслушаю беседу?», – спрашивал его интриган Михаил Пореченков.

Вокруг нас сидели дамы в вечерних туалетах. Слышался тонкий аромат дорогих духов. От нас пахло потом и электричкой.

В принципе основные тезисы этого спектакля были нам известны. Гамлет помешался из-за смерти отца, которого убил его коварный дядя и сам стал править Данией. Поэтому в суть спектакля мы понемногу начали вникать. Не успели мы как следует влиться в сопереживание главным героям, как начался антракт.

Мы вышли осмотреться. Вокруг нас ходили московские театралы. Были и люди старшего поколения, одетые скромно, но прилично, была и молодежь, одетая в дорогие вечерние костюмы. Мы с Виталиком были одеты в одежду, в которой недавно спали на заднем сидении грузовика. Кто-то курил, кто-то кушал воздушное пирожное, эстеты пили коньяк.

Прозвенел звонок, приглашающий зрителей занять свои места. Мы продолжили просмотр.

Вот Гамлет убивает Полония. Офелия от горя сходит с ума. Принц отбывает в Англию.

Я сидел и думал, вот каким образом актерам удается каждый раз играть одну и ту же роль, и каждый раз отдаваться ей полностью? Кричать, брызгая слюной, смеяться и плакать на сцене. Актерский талант, это то, что дается при рождении, или то, чему можно научиться? Есть же театральные вузы, где этому учат, ответите вы мне. Но ведь из всех выпускников театров только единицы становятся известными и гениальными актерами. И какие данные определяют успешность актера – внутренние или внешние? Актер театра – человек, на некоторое время полностью превращающийся в другое существо. Будь то персонаж, животное, предмет или чувство. Человек, в ходе спектакля попадающий в такую ситуацию, которой вовсе и не может быть в реальной жизни, но отдающий себя всего ради максимальной ее реалистичности.

На сцене появилась безумная Офелия. Из одежды на ней был рваный кусок ткани, накинутый на голое тело. Причем это ее облачение было мокрое, что символизировало ее скорую смерть в реке. Но на этот символ мало кто обращал внимание, так как мокрое белое белье автоматически становится прозрачным.

Виталик, до этого смотрящий спектакль с равнодушным выражением лица, заметно приободрился и заерзал в кресле.

Любой ли человек может стать актером? Нет.

На сцене передо мной разворачивалось действие пьесы. Гамлет вспоминал придворного шута Йорика.

И тут я начинаю замечать, что мне хочется спать. Сижу в удобном мягком сидении, в темном зале, и глаза предательски начали слипаться. Я нахожусь в Москве, в театре, смотрю благороднейшую из пьес – и засыпаю как на ночном сеансе в кинотеатре на дешевой американской комедии. Решительно взбодрился.

Вот, наконец, кульминация. Гамлет снова произносит свой известный монолог:

«Быть или не быть?, – вопрошает он себя, – вот в чем вопрос. Достойно ли смиряться под ударами судьбы, иль стоит оказать сопротивленье?».

По лицу Михаила Трухина катятся слезы. Монолог срывает аплодисменты. Финальная сцена – Гамлет убивает Клавдия с криком «Марш к матери моей!».

Дальше – тишина.

А потом шквал оваций.

Как описать мои ощущения после спектакля? Да нет таких слов. Восхищение? Трепет? Пре-о-бра-же-ние? Это такое огромное чувство, зарождающееся в душе, которое заполняет все сознание, и ты при этом не знаешь что сказать. Маленькое счастье.

Вот она – миссия театра. Преображать людей. Делать их лучше.

Я бы хотел уметь также.

Мы вышли на улицу. Только что я был в Дании и умирал вместе с Гамлетом, а тут – бац – снова мирская суета и ларьки с пивом.

На то чтобы приспособиться у меня ушло несколько минут. И вот мы уже с Виталиком идем, никуда не торопясь, попивая холодное пивко.

– Хорошо, – говорю.

– Опупительно, – соглашается Виталик.

На электричке мы доехали до славного города Жуковский. Там жил друг Виталика вместе с женой. Друга звали Влад, его жену – Ира. Ира училась в Московском Государственном Университете. Влад его уже закончил. Это была счастливая семья интеллектуалов.

– Милая, ты сегодня хороша, как Мадонна работы Боттичелли, – говорил ей утром Влад.

– А вчера что, была похожа на девочку с персиками? – иронически спрашивала Ира.

– Вчера ты была хороша как Мадонна Рафаэля…

И жили они, вероятно, душа в душу. Если кто-то не сделал что-то в хозяйстве, они философски оправдывались: «Так говорил Заратустра». Если Влад приходил домой под шафе, Ира цитировала ему Аристотеля:

– Опьянение – добровольное сумасшествие.

– Есенина ты бы этим только воодушевила, – отвечал ей муж, – Не злодей я и не грабил лесом, не расстреливал несчастных по темницам, я всего лишь уличный повеса, улыбающийся встречным лицам…

В гостях у этой замечательной семьи мы провели ночь. Всю эту ночь мы радостно пили. Мы с Виталиком на радостях от сегодняшнего путешествия из Новгорода в Москву и зрелищного действа, а Влад с Ирой просто от того что находились в одной с нами квартире. Сначала Влад активно отнекивался:

– Мне на работу завтра утром, а Ире еще диплом писать…

Но с каждой рюмкой настроение его улучшалось, а планы на завтра становились туманнее.

– Позвоню и скажу, что заболел, – придумывал он легенду, – стал жертвой неизвестной эпидемии. Вперед корсары, сдвинем наши кубки!..

На следующий день мы поездом уехали домой.

 

 

 


Оглавление

6. Глава третья. Встреча в уборной.
7. Глава четвертая. Федеральная трасса к Гамлету.
8. Сон четвертый. Кастанеда об этом не писал.
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!