Девушка и Ветер

На чтение потребуется 22 минуты | Цитата | Скачать: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Художник – Саша Николаенко. Принимаем заказы на иллюстрирование

 

Купить в журнале за октябрь 2015 (doc, pdf):

 

 

 

 

Девушку звать Анжела, а Ветер – это её пёс, сибирский хаски. Анжеле двадцать пять лет, у неё смуглое овальное лицо, гибкая сильная фигура, небольшой с лёгкой горбинкой нос, тонкие чёрные брови и блестящие чёрные глаза, похожие на две большие маслины. Внешность выдаёт в ней происхождение от далёких по времени греческих предков, заселивших побережье гостеприимного Эвксинского Понта ещё во времена скифов. Анжела родилась и выросла в Геленджике, где давно смешались и породнились местные и пришлые, и никто уже не знает толком, сколько в его жилах какой крови. Пожалуй, в Анжеле, кроме греческой, ещё и цыганской крови предостаточно. Потому что не может она сидеть на месте, не по сердцу ей многолюдные геленджикские пляжи, тихие радости зелёного курортного городка. Со школьных лет пристрастилась она к походам в горы, сияние снежных вершин стало ей ближе синевы безбрежного моря, прожжённая у костра штормовка сделалась милее модного платья, а тяжёлые трекинговые ботинки – привычнее туфель на высоком каблуке. И так велика была её страсть к горному бродяжничеству, что не всегда ей удавалось найти себе компанию, часто случалось, что друзья её по походам были заняты другими делами как раз в тот самый момент, когда ей становилось невтерпёж, когда душа её рвалась из духоты повседневности, и сердце трубило дорогу. И тогда она завела себе Ветра. Хаски – рабочие собаки, тянуть сани с грузом у них в крови, но, за неимением саней, пёс хаски может носить и вьюк, следует лишь его приучить. И Анжела приучила.

Ветер ещё подросток, ему нет и полутора лет, хотя внешне он выглядит как вполне взрослый, сильный пёс и легко несёт на себе восемь килограммов груза – пропитание для себя и хозяйки. Как большинство представителей его породы, он голубоглаз, неизменно дружелюбен и чрезвычайно подвижен. Ветер рад всему на свете, рад хозяйке, рад горам, в которых есть простор его энергии, рад встречным людям, солнцу, дождю, снегу и ветру. Недружелюбен он только к кошкам, этим маленьким нахальным существам, полагающим, что они самые главные в этом мире. Кошки будят в нём древнюю волчью натуру. Хаски могли бы быть прекрасными охотничьими собаками, если бы много веков назад люди не сделали из них ездовых.

Многочасовой путь по асфальтовым (а кое-где и гравийным) дорогам остался позади. Позади и КПП – пропускной пункт заповедника. Анжела извлекла из багажника рюкзак, трекинговые палки и вьючную сумку для Ветра. Пёс, истосковавшийся по движению и простору, радостно подставил спину под груз. Перед ними лежало плато Лаго-Наки. Девушка вступала на него впервые, маршрут был ей нов и немного тревожил. Она знала о нём довольно много от друзей и знакомых, читала в Интернете, но, как известно, между услышанным и увиденным – целая жизнь. Зачем она приехала сюда? Зачем захотела идти много дней одна, сопровождаемая лишь весёлым, неугомонным псом? Мы с вами, пленники пыльных городов и сонных деревень, можем только недоуменно пожать плечами. Совсем недавно Анжела потеряла работу, которая в Геленджике считалась престижной (она работала диспетчером в пожарной части), но ей давно опостылела, ибо заставляла сидеть в четырёх стенах и общаться с миром только по телефону. Она ещё не решила, чем будет заниматься дальше, какую работу или учёбу искать, судьба подарила ей миг свободы, и Анжела радостно расправила крылья и полетела в Лаго-Наки, о котором давно мечтала.

 

 

В Адыгее есть красивая легенда о молодом пастухе Лаго и красавице Наки, дочери местного князя. Лаго и Наки полюбили друг друга и, зная, что отец девушки никогда не согласится на их союз, бежали в горы. Князь послал за ними погоню. Когда влюблённые увидели, что окружены, они поднялись на вершину горы, взялись за руки и бросились вниз. Но Лаго и Наки не разбились. На глазах изумлённых княжеских джигитов их распластанные в небе тела плавно опустились к подножию гор и превратились в прекрасное зеленое плато – плато Лаго-Наки.

У Анжелы ещё не было своего Лаго, с которым она могла бы бежать в горы. Конечно, к двадцати пяти годам она уже познала любовь, познала и разочарование, но и то и другое не слишком затронуло её сердце и душу, дав им лишь необходимый опыт. Девушка верила, что главное её чувство ещё впереди, что её ещё ждёт встреча с тем единственным, кто создан только для неё.

У нее не было подробной карты плато, только простенькая туристская схема и компас. Она знала, что если будешь долго идти прямо на юг и нигде не собьёшься влево, то через Инструкторскую Щель выйдешь к приюту «Фишт». От приюта, через Фишт-Оштенский перевал, можно дойти до озера Псенодах, а оттуда, по широкому проходу между горами Оштен и Пшехо-су, вернуться к исходной точке. Маршрут этот часто именовали Золотым Кольцом Лаго-Наки и обычно сочетали с восхождениями на Фишт или Оштен, а то и на обе вершины сразу. Восхождения были несложными, по силам любому здоровому человеку, особенно на Оштен.

Взирая на медленно меняющийся пейзаж, на разноцветье лугов, здороваясь с группами встречных туристов, девушка подумала, что вполне могла бы стать гидом, водить вот такие группы, рассказывать им о горах и развлекать пересказом легенд и баек. Походного опыта у неё достаточно, а всему остальному её могут научить на курсах экскурсоводов. Неплохая идея! Это куда интереснее, чем сидеть в какой-нибудь конторе или стоять у прилавка. А думать о работе всё равно надо, от этого не уйти.

 

 

Подойдя к промежуточному месту стоянки, Анжела увидела там несколько палаток и – к большому удивлению – большой чёрный джип. Это в заповеднике-то! Она поставила палатку на отшибе, подальше от бензиновых «эманаций», привычно приготовила ужин. К людям её не тянуло, она часто ходила в горы одна и любила уединение. Зато Ветер оббегал весь лагерь, перезнакомился со всеми его обитателями и вернулся к хозяйке, весело сверкая бирюзовыми глазами и довольно облизываясь – как всегда, его чем-то угостили. Девушка отругала пса за попрошайничество и выдала ему миску с кашей, приправленной пеммиканом, которую он тут же охотно уплёл.

Спал Ветер у входа в палатку, привычно свернувшись в клубок. Зимой он точно так же спал в горах на снегу, и ему не было холодно. Хаски спят на снегу и в Сибири, им и сорокаградусные морозы нипочём, не то что кавказские зимы. Когда шёл сильный дождь, Анжела впускала Ветра под тент, но в этот раз дождя не было.

Девушка решила не подниматься на Оштен. Перепад высот между подножьем и вершиной составлял почти километр, и подъём-спуск с полной выкладкой был бы достаточно труден, а оставлять без присмотра палатку с вещами ей отчего-то не захотелось. Ей самой было странно: откуда вдруг в ней родилась эта тревога? Оставлять палатку и уходить на целый день в «радиалку» было в горах Красной Поляны, где она часто бывала, делом обычным, она делала это много раз, и это делали все её знакомые, и никогда ничего не пропадало, никогда ни у кого не возникало беспокойства. Может быть, сам Лаго-Наки показался ей похожим на проходной двор, куда может занести и случайных людей, не воспитанных в правилах туристской этики? Анжела не могла ответить на этот вопрос, она его себе даже не задавала, она просто собрала палатку и пошла по зелёной равнине в сторону озера Псенодах, решив остановиться там на следующую ночёвку.

 

 

Утро выдалось удивительно ясным, безоблачным. Скальные вершины Оштена и Пшехо-су, украшенные язычками снежников, висели над цветущими лугами, почти на их уровне бесшумно кружил коршун, выслеживая сусликов, на ближнем склоне паслось небольшое стадо тёмно-серых серн, делавших вид, что им нет никакого дела до весёлого остроухого пса, деловито бегущего по тропе впереди тоненькой девушки, нагруженной большим рюкзаком; пёс тоже не обратил на них особого внимания: он уже знал по опыту, что гоняться за этими быстроногими созданиями нет никакого смысла, тем более с поклажей на спине, да и не был он охотником.

Но вот впереди показался лошадиный табун. Десятка два кобылиц, жеребцов-однолеток и жеребят паслись по обе стороны тропы под присмотром огромного чёрного жеребца. Подойдя к ним на несколько шагов, Ветер остановился, озадаченно оглянулся на хозяйку, которая не выказала при этом ни малейшего беспокойства, и отважно двинулся на гигантов, продолжавших невозмутимо щипать траву. Чёрный жеребец, стоявший прямо на тропе, презрительно оттопырил нижнюю губу, обнажив красивые жёлто-розовые зубы, повернулся к псу огромным задом, взмахнул роскошным чёрным хвостом, вывалил прямо под нос опешившему Ветру ароматную кучу свежайшего навоза и величественной походкой сошёл с тропы. Пёс возмущённо отскочил и сердито тявкнул, вздыбив шерсть на загривке. Анжела рассмеялась.

– Фу, Ветер, фу! Это он тебе показал, кто здесь хозяин. Они здесь живут, это их дом, а мы с тобой всего лишь гости.

Ветер вильнул хвостом и потрусил дальше. Анжеле не было скучно. Как может быть скучно, когда пейзаж вокруг всё время меняется, когда из под ног то и дело выскакивают юркие ящерицы, когда рядом верный пёс, милый и ласковый Ветер?

– А ну-ка песню мне пропой, веселый Ветер!

Веселый Ветер, веселый Ветер!

Моря и горы ты обшарил все на свете

И все на свете песенки слыхал…

 

 

Примерно через час её обогнала компания велосипедистов – два парня и две девушки. Небольшие рюкзачки за спинами и лёгкая одежда говорили о том, что едут они недалеко и ненадолго – по-видимому, до озера Псенодах и обратно. Навстречу Анжеле никто не попадался. Она знала, что стоять на озере с палаткой не разрешалось, поэтому отсутствие встречных было понятно. Встречные могли идти только из приюта «Фишт», а это путь неблизкий, по времени не успели бы. Да и на озере народ, конечно, делает остановку – пообедать, искупаться. Сама-то Анжела как раз хотела на Псенодахе переночевать. Девушка она была себе на уме, независимая и не всегда придерживалась писанных правил, особенно если считала их малообоснованными. Кому повредит, если она, со своей газовой горелочкой и без консервных банок, переночует на берегу озера? Лучше бы они джипы в заповедник не пускали, чем пеших туристов гонять. Она решила не спешить и прийти на Псенодах ближе к вечеру: не припрутся же туда егеря на ночь глядя?

Она сделала привал у ручья, журчащего у подножья Пшехо-су, пообедала и накормила Ветра. Погода начала портиться, Оштен закрылся серыми облаками, со стороны укрытого за ним Фишта потянуло не летним холодом. Суров Фишт, как бронёй укрыт вечными льдами и скалами. На Фишт Анжела тоже не пойдёт, у неё и ледоруба нет, да и навыка нет альпинистского. Ни к чему им с Ветром такие забавы. Об этих трёх горах, Фиште, Оштене и Пшехо-су, у адыгов тоже есть легенда, но Анжела слышала её только краем уха и не запомнила толком: тоже что-то про любовь, княжеский гнев и погоню. «Надо будет найти её и прочесть, – сказала она себе. – Туристы такое любят».

 

 

До озера она добралась к пяти часам, а перед этим мимо неё промчались велосипедисты, возвращавшиеся оттуда. Установив палатку шагах в тридцати от берега, Анжела вскипятила воду, заварила чай. Пелена облаков, укрывающих горы, быстро темнела, наливалась сумрачной влагой, и серп озера, лежавшего прямо у ног девушки, отливал негостеприимным свинцовым блеском. Ветер убежал исследовать окрестности, его белый пушистый хвост мелькал то там, то здесь, но внезапно пёс замер, повернув голову с чуткими заострёнными ушами в сторону перевала, ведущего к приюту, и Анжела увидела, что с той стороны к озеру спускаются два всадника.

– Ветер, ко мне! – позвала девушка.

Пёс послушно кинулся к хозяйке, подбежал и встал возле неё, развернувшись широкой грудью в сторону приближающихся конников и внимательно следя за ними.

«Егеря! – догадалась Анжела. – Сейчас они мне всыплют».

Вскоре всадники подъехали. Оба были одеты в добротный зелёный камуфляж, старший – лет сорока – имел на голове армейского типа кепи, младший, которому на вид было лет двадцать пять – красовался в шляпе-афганке, загнутыми вверх полями походившей на ковбойскую. Анжела поднялась им навстречу и посмотрела выжидающе.

– Добрый вечер! – вежливо поприветствовал девушку старший.

– Добрый! – настороженно отозвалась она. Ветер стоял у её ног, весело помахивая хвостом.

– У вас есть разрешение на собаку?

– Есть.

– Где вы его получили?

– В Адлере. В вашей центральной конторе. Показать? – Анжела сделала движение в сторону входа в палатку.

– Ладно, не надо, – остановил её егерь. – Это у вас лайка? – Он кивнул в сторону пса.

– Это хаски, Лёша, – вмешался его молодой напарник. – Видишь, у неё хвост прямой, как у волка?

– Точно, – согласился Лёша. – У лаек хвост кольцом.

– А хотите чаю? – предложила Анжела. – У меня как раз заварился.

Мужчины переглянулись.

– С удовольствием! – Молодой егерь широко улыбнулся и легко соскочил с лошади. – Такой девушке разве откажешь!

Старший последовал его примеру. Оба деловито извлекли из вьючных сумок эмалированные кружки и присели на корточки возле палатки. Лошади, отпущенные пастись, тут же принялись щипать сочную альпийскую траву. Анжела налила гостям чай из видавшего виды закопчённого котелка. Экономя газ, она в походах иногда разводила костерок: там, где удавалось собрать дров.

– Идёте на Фишт? – поинтересовался Лёша, бережно принимая в заскорузлые ладони горячую кружку.

Она пожала плечами:

– Не знаю, до ледника, может, и дойду. А выше – у меня снаряги нет. А на приюте много сейчас народу?

– Порядочно. Почти вся поляна палатками забита. В августе ожидается ещё больше. Недавно директор на вертушке прилетал, велел два новых сортира строить, доски привёз…

– Сортир для туриста – первое дело! – хохотнул молодой егерь. – Иначе он всю округу засерет. – И нарочито оглянувшись по сторонам, ехидным голосом заметил: – А здесь-то сортира нет!

Анжела хотела как-то отреагировать по поводу «засерет», однако не смогла сразу найти нужный тон. Тем временем старший егерь спросил:

– Так вы одна путешествуете или ещё кто подойдёт?

– Я не одна, – улыбнулась девушка. – Я с Ветром. – И погладила лежащего рядом с ней Ветра по загривку.

– А вы знаете, что здесь нельзя стоять? В смысле, ставить платку.

– Не знаю, – слукавила она. – А почему?

– Именно потому. Озеро здесь, могут загадить. На КПП вам должны были указать.

– И что же мне теперь делать? – Взгляд девушки стал совсем жалобным. – На ночь глядя!

– Штраф придется заплатить! – ухмыльнулся молодой. – Сейчас составим акт, а в Адлере оплатите.

У Анжелы опустилось сердце. Рука на загривке Ветра растерянно замерла.

– И сколько?

– От трёх до пяти. С собакой, думаю, будет всё-таки пять. – Парень весело скалил зубы.

– Остынь, Игорёха! – цыкнул на него Лёша. – Не пугай девушку. Как тебя звать? – обратился он к ней.

– Анжела.

– Успокойся, Анжела. Ночуй здесь! Куда ж ты пойдёшь одна, на ночь! Утром только не задерживайся, уйди пораньше. А то увидит кто тебя здесь с палаткой, болтовня пойдёт, нам может аукнуться. Ты нас не видела, мы тебя не заметили.

Он допил чай и поднялся, резко взмахнув перевёрнутой кружкой, вытряхивая из неё оставшиеся на дне чаинки. Игорь встал вслед за ним, шагнул к лошадям.

– Спасибо! – ответила Анжела. – А вы куда, на ночь?

– Мы дорогу знаем, да и фонари есть, – спокойно ответил егерь. И пояснил с едва заметной улыбкой: – Тут в трёх километрах у нас балаган, там переночуем. Но в следующий раз имей в виду... – Он помедлил и уже другим тоном, понизив голос, добавил: – А вообще, не ходила бы ты в одиночку! Народ тут разный шатается, обидеть могут.

Через минуту всадники скрылись за ближним увалом. Ветер было ринулся проводить их, но девушка удержала пса.

– Вот видишь, собака! – сказала она назидательно, потрепав его за ухом. – Мир не без добрых людей, нас не выгнали. А теперь будем укладываться. Завтра рано вставать.

 

 

Восход солнца застал её уже на тропе. Следуя совету, а скорее даже просьбе егеря Лёши, она позавтракала и вышла в путь очень рано. Да, собственно, ей и делать на озере было нечего. Купаться и загорать она не собиралась – погода не располагала, красоты особой тоже в этом Псенодахе она не нашла. Краснополянские озёра, на её взгляд, впечатляли куда больше. Хотя бы тот же Кардывач, где она бывала дважды. А уж про Синеокое и говорить нечего. Псенодах – просто лужица против них.

Небо за ночь опять сделалось безоблачным, солнце быстро поднималось над горами и припекало всё сильнее. Сделав короткую остановку, Анжела переоделась в шорты и майку и в таком виде через пару часов неспешного хода вышла на перевал. Там она увидела обелиск, установленный в память погибшим в 42-м году солдатам, защищавшим проход в Сочи от фашистов. Она подошла поближе, сбросила рюкзак и прочла:

«Вам, отдавшим пламя жизни, ради жизни на земле. Воинам 23 пограничного полка, погибшим на этом рубеже VIII-IX-42 г.». Дальше шёл длинный список.

Анжела вздохнула, огляделась. Позади неё уходящая к озеру, виляющая тропа кое-где просматривалась, и на ней никого не было видно. Да и откуда? Если кто и пришёл на Псенодах в такую рань, то с чего бы ему без остановки пилить дальше? Обязательно остановится там, будет отдыхать, завтракать, гонять чаи. Другая сторона перевала, спускающаяся к Фишту, скрывалась за белой скальной грядой, но скорее всего и на этой стороне никого поблизости нет: больно уж ранний час, а от приюта сюда путь неблизкий. Анжела подумала, что времени у неё в запасе еще «вагон», а делать ей на приютской поляне, в общем-то, нечего, и решила сделать хороший привал.

Она отнесла рюкзак к белым скалам, где, как и ожидала, обнаружила затишье от ветра, отстегнула от него свёрнутый в рулон карематовый коврик и, расстелив его, улеглась загорать. Ветер, побегав немного по ближним окрестностям и погоняв галок, улёгся неподалёку. Незаметно для себя Анжела задремала, успев подумать при этом, что место для отдыха здесь отличное, но нет родника, воду можно добыть только из снега, а снег бывает не всегда.

 

 

Разбудили её голоса. Голоса были молодые, почти мальчишеские, они звучали неподалёку.

– Ну, кажется, запёрлись! – с облегчением произнёс один. – Вон, видишь, перевальный знак?

– Это не перевальный знак, – возразил второй. – Это обелиск. Здесь наши фрицев били. Я читал.

– Один чёрт! Всё равно – перевал. Отсюда до озера – час или полтора. Давай посидим здесь, отдохнём, покурим.

Анжела открыла глаза. Двое парней сидели на камнях метрах в десяти от неё, их рюкзаки лежали рядом с ними. К ней ребята были обращены спинами и пока что её не замечали. Однако Ветер, как всегда заинтересовавшийся новыми людьми, уже подошёл к одному из парней и ткнулся ему в ладонь влажным носом, виляя хвостом и блестя весёлыми бирюзовыми глазами.

– Опа! – Парень отдёрнул руку и вскочил. – Псина какая-то! Откуда он здесь?

– Да не ссы! – засмеялся его товарищ. – Это сибирский хаски! Я знаю эту породу. Они не кусаются. Наверное, где-то здесь его хозяин.

Они стали оглядываться, и в этот момент Анжела, поднявшись с коврика, окликнула пса:

– Ветер! Ко мне!

– Вау! – с нарочитым изумлением воскликнул первый парень. Он был в чёрной бандане и чёрной футболке, с правой рукой, разукрашенной вызывающе пышной цветной татуировкой. – Какая неожиданная встреча! Это твой пёс?

– Мой, – ответила Анжела. – Но вообще-то сначала надо здороваться. В горах люди здороваются. Не знали?

Владелец банданы не ответил и продолжал смотреть на неё с насмешливым интересом. Второй парень, в зеленой бейсболке и клетчатой рубашке с коротким рукавом, улыбнулся и вежливо кивнул:

– Здравствуйте!

На вид обоим было лет по восемнадцать. Не исключено, что в горах они были впервые.

– Вы с приюта идёте? – спросила она.

– С него.

– На Фишт ходили? Снега там много?

– Ходили. – Татуированный замялся, посмотрел на товарища, они хохотнули. – Не дошли маленько. А снегу – полно! Покатались там хорошо, на жопе! Экстрим!

«Ну, точно, в первый раз в горах! – мысленно усмехнулась Анжела. – Прокатиться летом по снегу – для них уже экстрим».

– Чаю хотите? – Не дожидаясь ответа, она принялась доставать из рюкзака котелок, горелку и всё остальное, необходимое для приготовления чая. Кто же откажется от чая после многочасового подъёма на перевал? Анжела и сама собиралась сделать перекус перед спуском. Парни отошли к своим рюкзакам.

 

 

– Ну что? – негромко сказал тот, что был в бейсболке. – Будем пить с девушкой чай или пойдём?

– Какой в жопу чай! – с трудом сдерживая голос, вскипел его спутник. – Посмотри, какая тёлка! И вокруг ни души! У меня член так вскочил, что сейчас джинсы лопнут. Если я её не трахну, я с ума сойду.

– Не дури, Серёга! – попытался урезонить его товарищ. – Берём рюкзаки и уходим от греха подальше. Да и собака у неё.

– Ты сам сказал, что хаски не кусаются. В крайнем случае, отгонишь палкой. А девка будет дёргаться – подержишь.

– Ты с ума сошёл! – Парень в бейсболке вскинул на плечо рюкзак. – Я ухожу. Разбирайся с ней сам, я в этом не участвую.

– Ах, так! Тогда ты мне не друг! Пшёл вон отсюда! – Серёга подскочил к собеседнику и с силой залепил ему ногой под зад. – Знать тебя больше не хочу, козёл!

– От козла слышу! – беззлобно ответил тот и, сбросив рюкзак на землю, отвесил приятелю ответный пинок. – Чёрт с тобой! Только давай быстрей! А то нагрянет кто-нибудь, проблем не оберёмся.

 

Анжела, занятая приготовлением чая, не расслышала сквозь шум горелки и ветра, о чём спорят юные удальцы. Когда они приблизились, она спокойно подняла на них глаза и сказала:

– Ещё не готово, ребята. Здесь воды нет, я снег топила. А что вы без кружек?

Но встречная фраза её сильно удивила.

– Ты здесь загорала? – игриво спросил парень с татуированной рукой, и в его взгляде девушка прочла неприкрытую, наглую похоть. – Может, вместе позагораем?

Его товарищ молча обходил её со спины.

Анжела поднялась на ноги и ощутила, как её охватывает волна озноба. Вокруг никого. Впереди и сзади – пустынная тропа, а прямо перед ней два сексуально озабоченных зверёныша.

– Ребята, вы что? Это у вас шутки такие? Вы куда шли? На Псенодах? Вот и идите себе, пока вас мой пёс не порвал.

– У-тю-тю! – засмеялся парень и, вытянув руку, попытался ухватить девушку на нос. – Ну, скомандуй ему! Скажи ему: «Фас! Ату!». А мы посмотрим.

Оборвав внезапно смех, он схватил её за лямку майки и резко рванул вниз:

– Раздевайся, детка! А то я на тебе всё порву. Дальше пойдёшь голая.

«Как они могут, возле обелиска?» – мелькнула в её голове нелепая в этой ситуации мысль. Нелепая – потому что было очевидно: этим примитивам обелиски «по барабану».

Анжела размахнулась и ударила парня по лицу. Он схватил её за руку и попытался повалить. Она не поддалась, повалила его самого.

– Толян! – завопил он. – Держи эту стерву! Прямо кошка какая-то!

Толян неуклюже поспешил ему на помощь, схватил девушку за руки и не без труда завел их ей за голову.

– Только быстрей, ради Бога! – взмолился он. – Вдруг кто-нибудь придёт!

 

 

Анжела почувствовала, как чужие злые пальцы мнут её грудь, спускаются по животу, расстегивают замок на шортах…

– Ветер! – завопила она что было мочи. – Ветер! На помощь!..

Державший её за руки поднял глаза и бросил взгляд на пса, который стоял в стороне и с недоумением наблюдал за происходящим. Парень твёрдо знал: хаски никогда не кинется на человека, эта порода совершенно не пригодна для защиты и охраны, он читал об этом в надёжных источниках. Однако…

– Ветер! Ветер! – отчаянно кричала Анжела, а злая рука продолжала своё движение.

Ветер припал грудью к земле и взвыл. Опять припал и опять взвыл, белый хвост его бешено бил по земле, разбрасывая вокруг мелкие камни. Веками воспитанная порода отчаянно боролась в нём с ещё более древними инстинктами, любовь ко всем людям – с любовью к хозяйке. Вдруг он вскочил, в бирюзовых его глазах вспыхнуло жёлтое звериное пламя, он оскалил зубы и кинулся на человека.

 

 

От резкой боли в икре правой ноги Серега вскрикнул и повернул голову: что там за чертовщина? Ветер выпустил его ногу и кинулся на второго обидчика хозяйки, быстро цапнув его за руку.

– Палкой его! Палкой! – завопил Серёга, но Анжела, освободившись от ошеломлённого неожиданной атакой собаки Толяна, в один момент извернулась и схватила насильника обеими руками за горло.

– Ах, сука! – захрипел он, силясь оторвать её неожиданно сильные руки. – Ах, ты…

Анжела ударила его коленом в пах, и он на мгновение ослабил хватку, скорчившись от боли. Ветер добавил ему, подскочив сбоку и вцепившись в ухо. От боли парень заорал: «А-а!». Анжела окончательно вывернулась и вскочила на ноги, рефлекторно задергивая замок на шортах. Через мгновение в её руках была крепкая трекинговая палка, которую она держала как солдат винтовку – штыком вперёд, а Ветер стоял рядом с ней, скаля зубы и по-волчьи прижимая уши.

Незадачливые насильники поднимались с земли, потирая укушенные и ушибленные места, мрачно поглядывая друг на друга и на девушку с собакой. Ухо у Серёги уже опухло и сочилось кровью, у Толяна кровь капала с кисти левой руки.

– А ты говорил: хаски не кусаются! – зло произнёс Серега.

– Он бешеный какой-то, – оправдывался Толян.

– Перевязывать не буду, – с желчной иронией произнесла Анжела, и скомандовала: – Взяли рюкзаки и побежали! Бегом до самого озера. Там обмоете свои боевые раны. Засранцы малолетние!

«Засранцы» посмотрели на волчий оскал сибирского хаски, переглянулись и молча пошли к своим рюкзакам. Когда они скрылись за первой извилиной тропы, Анжела опустилась на каменистую землю, обхватила руками шею прильнувшего к ней пса и разрыдалась. Плакала она несколько минут, плач снимал непомерное напряжение, в котором только что пребывал весь её организм, давал ему физическую и эмоциональную разрядку; постепенно рыдания перешли во всхлипы, а затем – в ровное дыхание. Тело её расслабилось и одновременно отяжелело, сползло на землю. Девушка уснула, продолжая обнимать Ветра, который покойно лежал рядом, бережно держа на своём мягком боку голову хозяйки.

 

 

Когда Анжела очнулась, она долго не могла понять – вправду ли случился с ней этот кошмар или же ей все только приснилось. На тропе, ведущей к озеру, никого не было, вокруг царила тишина, обелиск всё также осенял перевал пятиконечной, тронутой ржавчиной звездой. Однако тело её ныло от ушибов, а на правом запястье темнел обширный синяк. Коврика под ней не было, он лежал шагах в десяти, под белой скалой. Не могла же она загорать и уснуть на голых камнях?

Ветер смотрел на неё умными, голубыми, добрыми глазами, и не было в них никакого жёлтого огня.

Девушка погладила его и уткнулась лицом в собачью морду.

– Дружочек ты мой! Ветерочек! Ничего ведь не было, правда? Никто нас не обижал? Ты ведь добрый у меня, правда? Ты ведь не злой?

Ветер в ответ умильно лизнул её и счастливо вильнул хвостом. Однако за скалами, со стороны приюта, вдруг послышались голоса – оттуда опять поднимались люди, и пёс вскочил, с готовностью обернулся в ту сторону, его клыки обнажились, и он глухо зарычал. У девушки сжалось сердце, ей опять захотелось заплакать. «Бедный мой Ветер!.. – прошептали ее губы. – Что с тобой сделали!..»

Голоса приближались…

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за октябрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение октября 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.