Символизм, подражания

Романс

Солнце осени бликом играет
На вине золотом в хрустале.
Ты, пришедшая будто из рая,
Мне напомнишь о нём на Земле.

Ты так редко приходишь, Надежда,
Вечерами грустишь у окна.
Ты в красивой нарядной одежде…
Ты одна, бесконечно одна.

За окном догорают рубины
Подвенечной октябрьской зари.
Тёмно-сини леса и долины…
Подари мне себя! Подари!..

Улыбаешься… Бледные тени
Пеленают загадкой лицо
И луны восковое свеченье
Озаряет на пальце кольцо.

То кольцо – непременным укором,
То ли мне самому, то ль – судьбе.
Ты уходишь, уходишь… я скоро
Затоскую опять по тебе.

В эти миги безумно больнее
Мне почувствовать: Ты – не моя!
Отлюбила меня, пламенея
Под тяжёлой тоской бытия.

Ты хотела страстей, испила их.
Для Тебя я стал вроде как тень.
Для меня же тоской воспылает
Грустной осени солнечный день.

Порыв

Сегодня мой топор гулял
По солнечным лесам;
Окровавляя окрылял,
Гнал души в небеса.
Из пламени седых берёз
К нему явилась ты… –
Вмиг миллионы красных слёз
Обрызгали кусты!
Он целовал тебя в уста,
В уста, в глаза и в лоб.
Такого рдяного куста
Никто не видел…
Хлоп! –

И ты летишь в небытие,
В густую синь летишь.
Сверкает ярко острие!
Пронзая леса тишь,
Ты издаёшь протяжный крик. –
Так во грехе кричат. –
Тебя он вовремя настиг.
Ты гаснешь, как свеча.

Снопы русалочьих волос
Стекают воском вниз.
А в них капели красных слёз
Красиво запеклись.

Агония

Я видел, как пьянел закат,
Как расцветали сумерки,
Как небо источило яд,
И будто бы все умерли…

Огни мережили в окне
Трагично, переливчиво.
И сам был будто бы в огне…
Распахнутый, отзывчивый.

Ко мне летели души всех, –
Умерших, отживающих;
И каждой отпускал я грех,
Жалеючи, страдаючи.

Но расцвела одна Звезда,
Холодная, рассветная.
Душа влетела навсегда
В пространство межпланетное.

У полыньи

На болоте полынья –
Ледяное око.
Из неё глядит в меня
Странница востока.

Голубой Венеры дым
По болоту вьётся
И мечтанием пустым
В сердце остаётся,

Расписные терема
В воздухе рисует.
В них глядит сырая тьма,
Ворожит, колдует.

Рядом, тишину храня,
Отживает тихо
То, что мучило меня
Тягостно и лихо.

И над сонною землёй
Искорок круженье
Обращает сказкой злой
Плоти мёртвой тленье.

Итог

С какой неистребимой верой
Смотрел вперёд!
Над суетою жизни серой
Стремил полёт.

Я духом наполнял бокалы
На пире грёз.
Решал я вмиг большой и малый –
Любой вопрос.

Предметам всем и всем явленьям
Я имя дал.
Я в каждое стихотворенье
Вплёл идеал!

Но полог неба приоткрылся,
И я забыл,
Над чем, над чем всю жизнь трудился!
Не стало сил.

Блуждаю тёмною тропою
По чьим-то снам,
А наяву кружусь золою
По серым дням.

Романтику

Он был одним из тех,
Кто милости искал
Среди волков. Успех
Он так и не узнал.

Такой он был, герой,
Философ и чудак!
Довольный сам собой,
Но мир к нему – никак!

В ином он мире жил
И большего хотел,
Но миром рок вершил,
Всему, всему – предел!

Вернулся он едва
Из мира своего,
И смертные слова
Посыпались в него…

В мечтах

На тонких простынях пространств
Уснули мы с тобой.
Нам не согреться у костра,
Зажжённого судьбой.

Под ворожбу еловых лап
Не чувствовать любви.
Мир –
Медвежонок – косолап,
И когти все – в крови…

Пребудем там, на небесах,
Хоть чьей-нибудь мечтой…
Чем на Земле во зле, в слезах
Отыскивать покой.

Уста – к устам. Душа – к душе.
Нам вечно отдыхать,
Пока нас в Новом Мираже
Не смогут отыскать.

…А голубых Земель полно, –
Где тело обрести…
Но лучше – ветерком в окно,
Чем путником брести.

Доверься

Чтоб больно не было тебе,
Ты мне о прошлом расскажи.
Я знаю таинства небес,
Рассею злые миражи.

Ты мне о прошлом расскажи,
Чтоб будущее мог понять!
Такою лёгкой станет жизнь,
Когда послушаешь меня.

Я нарисую на листе
Картину будущего. Там
С тобою вместе мы везде.
Не доверяй другим листам!

С тобою вместе мы… Струят
Потоки счастья небеса,
И подливает горький яд
Нам расставания гроза.

Разлука не погубит нас:
Не будет тайн, не будет лжи.
Прошу, прошу тебя – сейчас
Ты о былом мне расскажи.

Принцесса льда

Всем – тьма и снег! Всем – царство льда!
Принцесса – на ледовом троне.
Блистает луч в её короне.
Сияет в полночи звезда.
К утру поднимется принцесса,
Пройдётся по опушке леса,

И гомон дальних птичьих стай
К ней прилетит, весной влекомый…
Когда дремотная истома
Навеет ей: «Растай! Растай!» -
То слёзы протекут ручьями,
Искрошит солнце снег лучами.

Она поднимет взор, грустна,
И тень на бронзовых ланитах –
Слезой хрустальною омыта.
Молчат холодные уста…
И расцветает на востоке
Бутон рассвета одинокий.

…Морозный полдень рассыпал
Её волос златые пряди
По снегу бликами. Изрядно
Подтаявший зимы кристалл
На солнце вспыхнул, заискрился,
Капелью звонкою пролился.

Смеялся солнечный ручей,
И в том ручье она смеялась.
Потом, почувствовав усталость,
В плененьи мартовских лучей,
Исчезла, обратилась льдинкой,
Повисла над землёю дымкой...

Солнечное

В солнечные чаши дней
Осень проливала
Тёмный кальвадос дождей…
Пенные бокалы

Наполнялись и лились,
Весело искрились,
Упоительно пились,
Капли испарились…

…Утро.
Снег – вчерашний сон,
Бел и не уверен.
И морозу в унисон
Заскрипели двери.

Я по лесу: там и здесь –
Инея узоры.
И стоит, бросает лес
Ледяные взоры.

И оранжевой искрой
В лапах снежных ёлок
Вдруг ожил восход сырой,
Холоден и колок.

Розы снега в облаках
Расцвели, и солнце
В их бутонах, как в шелках,
Весело и сонно.

Я – во царствие берёз –
К этому восходу,
Всё бреду и слышу грёз
Пламенную оду.

Тревога

Небес дымящееся око
Пролило первую слезу.
Туманы густо, одиноко
Бродили в солнечном лесу.
Сквозила тайная тревога
На клювах птиц. Неясна суть

Была её, и непонятно,
Зачем – дрожание листов?..
И солнца палевые пятна
В тени ореховых кустов?..
Так было страшно! Так невнятно
Шептались тени! Лес густой

Таил навязчивую думу.
Тугие ветра провода
Несли её с тоской, угрюмо
Туда, где звонкая звезда
Светила на пустые трюмы…

Снегаʹ

Снега – это символ разлуки.
Снега – ослепляющий саван.
О сколько и боли и скуки
Таят и метели, и сам он!

Особенно осенью ясной,
В декабрьские жуткие ночи
И звёзды и злы и ужасны,
И солнца так хочется очень.

Но солнце такое же злое,
И злые и скорбные люди,
Как будто забыто былое,
Грядущего больше не будет.

Как будто былое – больное
И память его не излечит.
Вотще и мечты и земное…
Снега укрывают мне плечи…

Но время!..

Но время! О дивное время! –
Тобой воскрешается память.
Она оживляет прозренья,
И вьётся грядущего пламя.

К весне расползается саван
На блёсткие нити – ручьями;
Потом расцветают купавы
И солнце смеётся лучами.

Спасение

В дни безумно-огневые
На простор я выхожу.
Там у Господа прошу:
«Мне отдай цветы живые!

Боже, милостив, порви
Злые ткани разлученья.
Ты рассей мои мученья
По ветрам былой любви».

Но угрюмы небеса.
Тёмно Божеское Око.
И кругом поют жестоко
Неземные голоса:

«Позабыл ты божий лик
И вкусил отравы страсти.
Ах, не будет больше счастья.
Божий гнев теперь велик!»

…Вижу я: сырой восток,
Зажигается Венера. –
Снова бьётся моя вера
Как спасения исток.

Жалоба

Скитаясь по земной обители,
Немало видывал я зла;
И кто – любил… а кто – обидели…
От них в душе – одна зола.

Скитаясь по земной обители,
Смотрел, смотрел я в небеса,
И ждал, когда мне небожители,
Как милость, явят чудеса.

Но небеса, в ответ молчавшие,
Дарили розовый закат
Да листья, осенью опавшие,
И был тоскою я объят.

Под бой часов я думал: Прошлое!
Ты будешь явлено ещё!
Но плавилась заря над рощею,
И бедам был потерян счёт.

Пылает осень над полянами,
Весна ль гудит, жужжит пчелой, –
Так и останусь я израненный,
От боли обалделый, злой!

И бытие жестокой пыткою
Убьёт мой слабый, тленный дух
Стрелою страсти, меткой, пылкою,
Чтоб пламень скорби не потух.

И за пределом дольним буду я
Стремиться в низшие круги…
И там – я буду предан Иудою,
И друг мне
не подаст руки.

Ворожба

С тёмным посохом по гатям
Сквозь туманы я иду
К одинокой дальней хате,
Вижу тусклую звезду.

Над болотными лесами
Расстилается туман.
Небо лунными слезами
Проливается в бурьян.

Вот и хижина… два круга
Перед ней, а в них зола…
Тлеют угли, друг о друга
Трутся, капает смола…

Достаю волшебный камень.
Небо звёздами глядит:
Кто разводит там руками,
О грядущем ворожит?

Заплясали чьи-то тени.
Ожидают все Его.
Он приходит по веленью
Чародейства моего.

Кто – Он?
Я гадать не смею:
Царь ли он болотной тьмы?..
Выползают тихо змеи
Из провидческой сумы.

Совершается свиданье.
Тайна тайне передаст, –
Что поведано в тумане
В этот злой и дикий час.

Вдруг, бледнее белых лилий,
Распускается заря.
К полдню должен я осилить
Царство Дневнаго Царя

Скорбная песнь

Бледный тихий свет.
Печальное сияние.
На «люблю!» – ответ –
Скорбное молчание.

Солнечная пыль
Тает на иконах.
Вековая быль –
В колокольных звонах.

Я иду к Тебе,
Белая из мрамора,
Взявши у небес
Солнечного траура,

Поминая дни,
Прожитые вместе,
И страстей огни,
Вплавленные в песни.

Холодны уста.
Поцелуи хоʹлодны.
Кровь была густа,
Тело было молодо…

Пред тобой стою
Тихо на коленях,
И тоску пою –
Скорбное моленье.

Мольба

Гремел состав безумных дней
На шпалах бытия,
И блики дальних пламеней
Несла печаль твоя.

Я уходил и возжигал
В просторах две свечи.
Огонь крутился и мигал,
И капал воск в ночи.

Белее Млечного Пути
Легла Святая Ночь,
Когда посмел к Тебе идти
И гнал сомненья прочь.

А ты растаяла во мгле,
Растаяла, и я
Остался нищим на Земле…
Приди, Печаль Моя!

Погасли алтари...

Погасли алтари. Расплавилась Земля.
Космический простор окутался уныньем.
И опустел предел Великого Нуля.
Узрели мы его и бедствуем отныне.

Погасли алтари. Хоралы не звучат.
Бессонною мольбой воспалено пространство.
И в горней высоте одна горит свеча,
Бросая блики в нас – букет протуберанцев.

Погасли алтари. Погасли алтари.
А кто их погасил? – Конечно же, Рассудок.
И ты его, Господь, прости и подари
Одну мечту – любовь – как поле незабудок.

Преображающаяся

Бледной тенью я растаю в полумгле.
Бликом солнца я летаю по Земле.
То позёмкою заблудшею кружусь,
А то вспыхну и огнём преображусь.
Под томленьями стремлюся я в туман.
Вот – луна. Под нею плещется лиман.
В том лимане – дивной рыбой – снова я.
Я загадка и разгадка бытия.
Я – со всеми. И во всех… И вне… Я вся –
То, чего понять и можно и нельзя,
Муха, солнце, горний, дольний мир
И колеблемый дыханием эфир…

Сквозь пламя дней

        (К. М. Фофанову)

Сквозь пламя дней я проходил,
Неся победную мечту.
Года прошли: вот я – один,
Вдыхаю сущего тщету,

Вкушаю терпкую печаль,
Вином страстей её запив.
Померкла солнечная даль
И стих души моей порыв.

Пусты полночные миры,
В которых дух мой ликовал.
О, с той поры!.. Там с той поры –
Скорбей кружится карнавал.

Любовь былая не поёт,
Былое больше не манит. –
Вот так закончился полёт,
Души моей ослаб магнит.

И только Светлая Мечта
Гуляет по миру одна.
У ней палящие уста,
В косу вплетенная весна.

Тебя ли, Светлая, догнать,
Как прежде, трепетно нести?
Но где же силы отыскать,
Былые где найти пути?